Александр Башибузук - Генерал-коммандант

— Генерал Майкл Игл. Директор военного департамента Южно-Африканского Союза.

Старик отмахнулся: мол, я знаю, а потом недовольно процедил:

— Ну и наделали вы шума, генерал…

Я невинно пожал плечами.

— Я не потерплю этих игрищ! — грозно пробухтел генеральный прокурор. — Швейцарская Конфедерация — независимое государство. Устроили, понимаете, бардак…

Я молчаливо изобразил полное согласие.

— А вообще вы молодец… — Вальдманн вдруг улыбнулся и протянул мне ладонь для рукопожатия.

Которую я немедленно и пожал.

— Что касается этой чертовой дуэли, — продолжил старик, — здесь все ясно. В Швейцарии дуэли не одобряются, но и не запрещены.

— Пистолет премьера… — осторожно подсказал я. — Мы не нашли его на месте дуэли.

— Он у наших специалистов, — буркнул прокурор. — Его передал один из секундантов, как там его… ага, Черчилль Уильям. Нет, Уинстон. Будут еще исследовать, но дело ясное, рухлядь разорвало. Бывает, я в этом смыслю. А мой предок, Ганс Вальдманн, дрался на дуэли в битве при Грансоне с одним из ближних вельмож Карла Бургундского, бароном ван Гуттеном. Но мы на всякий случай тщательно сопоставили все показания свидетелей — вы чисты. Ваш пистолет тоже в порядке, и вообще! — Он вдруг ткнул пальцем в потолок. — Божий суд никто не отменял!

Возражать я не стал. Суд так суд. Верховному команданте видней.

— А что касается остального… — Прокурор грозно насупился. — В вашем отношении обвинения выдвигаться не будут. Но! — Он сделал красноречивую паузу. — Есть мнение, что вам настоятельно рекомендуется покинуть Швейцарию. Неофициальным порядком и как можно быстрее. Надеюсь, ничего не надо объяснять?

Я опять выразил горячее согласие.

— На этом все. — Вальдманн неожиданно мне подмигнул. — Рад был знакомству.

Уговаривать меня не пришлось, я по-дружески попрощался с прокурором и пошел искать Клеопатру.

Которую вскоре и обнаружил в обществе сторонниц.

Дамы меня встретили бурными аплодисментами: как выяснилось, слух о моей дуэли уже разлетелся.

Клео выглядела вполне прилично, хотя под толстым слоем косметики на лице уже вовсю просматривались припухлости — британка все-таки успела отделать ее на славу.

— Ох… — По пути к экипажу Клеопатра страдальчески вздохнула. — Мне кажется, что у меня нет ни одной целой кости. Эх, если бы ты видел, как я ее…

— Видел. Умница. Но над джебами надо еще поработать. Эй-эй, только не в обморок…

После чего просто подхватил ее и понес на руках. А у экипажа передал с рук на руки Арцыбашеву.

— Уж извините, Александр Александрович, это уже ваша ноша.

Подполковник бережно усадил Клео, а потом вытащил из-под облучка пару бутылок шампанского.

— Вам не кажется, что нам есть что отпраздновать? Простите, стащил тут по случаю. «Мум Кордон Сек», отличное пойло.

Хлопнули пробки.

В общем, обратный путь мы проделали с ветерком.

Южно-Африканский Союз. Блумфонтейн

3 октября 1903 года. 10:00

Несмотря на настоятельную просьбу прокурора немедленно покинуть Швейцарию, убраться на следующий день после дуэли не получилось. Клеопатра едва стояла на ногах после схватки с британкой, и пришлось пару дней просидеть в пансионе. Так что феерия в прессе застала нас еще на Швейцарской Ривьере.

Господи…

Ажиотаж даже переплюнул недавний скандал после «откровений» Коллинза. Уж не знаю кто, но в прессу слили все до мельчайших подробностей, вдобавок газетчики, по своему обыкновению, раскудрявили все почти до неузнаваемости. К примеру, почти во всех газетах почему-то талдычили, что я стрелял в воздух. Впрочем, основной ход событий прослеживался довольно четко.

Досталось почти всем участникам поединка: британскую делегацию и секундантов Бальфура громили за то, что они допустили дуэль и не отговорили своего премьера, меня, по традиции, особенно английские издания, клеймили как абсолютного выродка, хотя и не лишенного определенного благородства, а швейцарскую сторону порицали, потому что они не задержали злостного преступника и изувера. К счастью, О’Брайн и Арцыбашев попали в хронику лишь как высокопоставленные, но неизвестные лица с американской и русской стороны. Хотя и им перемывали кости.

Но, черт побери, больше всего доставалось Артуру Бальфуру.

О! Его вообще с дерьмом смешали, особенно в британской прессе. Кавендиш оказался абсолютно прав, превалирующим мотивом шло унижение этой дуэлью не только самого премьера, правительства, но и всей страны в его лице. Правящий кабинет вообще пинали кому только не лень. О призывах немедленно выдвинуть вотум недоверия консерваторам я вообще не говорю.