Виктор Коновалов - Харон

Мотивация? Самая что ни на есть железобетонная. Молодой стажёр искренне ненавидел своего учителя (то есть меня), считая, что я не рассматриваю его в качестве равного коллеги и именно поэтому не стал рассказывать о том, что Игра для октопусов ещё не закончилась… Как будто это что-то меняет! Глупость, конечно, но таков уж характер. Я и сам таким был. Хм… правда, до мысли об убийстве так и не дошёл.

В общем, я решил себя обезопасить. Вместо реального Кторвика в Город мертвецов отправилась моя видеограмма, созданная при помощи 3-d принтера (на нём мы напечатали устройство-приёмник — небольшую шайбочку на гравиподушках) и аппарата для приёма и создания фотогорамм. Того самого аппарата, на котором мы снимали финал реалити-шоу — встречу Чернокнижника и Создателя.

Рент-а-Ил сумел подключить камеры на устройстве-приёмнике к небольшому шлему, в котором я ходил по капитанской рубке, кричал и вообще изображал активную деятельность, чтобы ни у кого не возникло подозрений, что рядом с ними находится настоящий Кторвик… Впрочем, Чёрный, кажется, едва меня не раскрыл (во всяком случае, смотрел на мою видеограмму с явным сомнением), а потому от него я держался подальше. Это было несложно: Уолк контролировал, чтобы никто из группы не догадался о подмене.

Услышал о группе, расчувствовавшийся Рент-а-Ил произнёс новый тост:

— Покойтесь с миром, друзья! — проговорил он сквозь слёзы, вспоминая погибших Уолка, Дмитра и Ивана, и мы снова чокнулись.

Мда… Ребят жалко. Даже поспешное убийство Рига, благодаря которому и существовали зомби, не спасло ситуацию. Возможно, они стали чуть менее живучими и агрессивными… Хм, возможно. Всё-таки основным источником питания была Ладья — жаль, что поняли мы это уже после того, как труп Рига с посиневшей шеей был помещён в холодильник.

Я до последнего не знал, как закончить реалити-шоу.

Реальным уничтожением господина Шол де-Мой и его прихвостней при помощи сил Харона? Переправой всей фракции серых в иное измерение за пределы игрового мира?.. В конечном счёте, оба этих плана были выброшены в помойку: Чёрный сообщил, что Ладья, оказывается, серьёзно ограничивала функционал Харона и не позволяла ему ни перебрасывать души в Первичный бульон, ни перемещать их за пределы Игры.

В таких условиях Чёрный никогда бы не активировал Ладью и не вышел бы вовне. Он не вышел бы потому, что не мог оставить в цифровой реальности беременную Иву и друзей по фракции.

Что делать?

Надо было его как-то подтолкнуть.

Хм… И здесь в игру включается капитан! Профессиональный актёр, он мастерски изобразил «разочарование», закончившееся запоем. Ещё во время составления карточек о членах экипажа я убедил Уолка заменить в досье на капитана фразу « Работает на Хединга, отличается преданностью и исполнительностью» на « Работает на господина Шол де-Мой, отличается преданностью и исполнительностью». Зачем? Просто как дополнительный ресурс. Линию капитана можно было спокойно вырезать без ущерба для сюжета, но интуитивно я понимал, что капитан ещё сыграет свою главную роль.

Как подтолкнуть Чёрного к переходу через Цифровую арку?

Убедить его в том, что в этом мире не осталось людей, ради которых он мог задержаться.

«Надо разбить космический корабль!» — именно такая мысль пришла мне в голову, когда я управлял собственной видеограммой, «убегая» из Города мертвецов. В самом деле, мог бы морально подавленный капитан (к которому Чёрный испытывал явную неприязнь) совершить массовый суицид? Хах! Вполне.

Вот он и «совершил».

Как только заговорщики влезли на летающую тарелку, их тут же взяли в оборот. Под угрозой быть отданным на растерзание демону-менталисту главный инженер сдал вообще всех октопусов, работавших на господина Шол де-Мой. У заговорщиков изъяли Ладью и заперли в небольших камерах в самом центре корабля. Капитан по громкой связи объявил, что, мол, Чернокнижник, Уолк и Дмитр погибли и прямо сейчас мы улетаем с этой чёртовой планеты.

Дело оставалось за малым: отправить весь экипаж в центральную часть корабля, насильно перевести туда плачущую Иву вместе с Крысом (он, к счастью, доверял Пауку, иначе бы мы попросту не проникли в отсек), и отсоединить «внешнее кольцо» летающей тарелки, в котором располагались только жилые отсеки и незначительные узлы.

Рент-а-Ил пытался объяснить, зачем в летающей тарелке предусмотрена странная по своей сути опция — возможность отсоединить едва ли третью часть всего аппарата — однако из его длинной речи я понял только то, что это как-то касалось экономии топлива и энергии в экстренных ситуациях.