Не зная, что делать, Антон в страхе замер на месте. Неужели он единственный, кто еще не умер?! Позади послышался тихий звон каких-то склянок и шум включившейся центрифуги. Овечкин вздрогнул и спешно поковылял обратно. Звуки доносились из лаборатории, и он заглянул в приоткрытую дверь, кутаясь в одеяло.
– Инга? – Антон позвал Снегирёву, заторможенно возящуюся посреди медицинского оборудования, вокруг которого было расставлено множество пробирок с образцами крови и каких-то препаратов. – Что произошло… где все?
– Ты очнулся… – не то спросила, не то констатировала Снегирёва, медленно оборачиваясь к нему. – Все, кто еще жив, укрылись на третьем уровне. Там вода и биофермы… – Она болезненно сглотнула. – Но это вряд ли им поможет…
– Заражение проникло и туда? – Овечкин в страхе смотрел на набухшие воспаленные веки и потрескавшиеся губы Снегирёвой.
– Оно никуда не проникало… – Снегирёва так же медленно отвернулась к пробиркам. – Оно было везде и очень давно.
Блондинка продолжила возиться с образцами, и до замутненного жаром и головокружением Антона дошло, что она уже без скафандра, а ее белый медицинский халат забрызган кровью на груди так же, как забрызганы халаты на трупах лежащих в операционной практиканток. Она заражена и умирает! Спасения нет… Овечкин бессильно опустился на пол прямо в дверях и уставился перед собой невидящим взглядом, машинально кутаясь в одеяло. Это конец…
– Хрена ты расселся в дверях? – злобный рык заставил его вздрогнуть.
Возникшее перед плывущим взором здоровенное расплывчатое пятно оказалось облаченным в фотохромный комбинезон Порфирьевым. Капитан схватил его в охапку, втащил в лабораторию и швырнул в кресло, словно мусорный пакет. Реагировать на это у Антона не было сил. Все равно теперь уже все кончено. Какая разница…
– Пей! – расплывчатая рука протянула ему початую бутылку с водой. – У тебя сильная потеря крови, нужно больше жидкости.
Варяг всучил ему бутылку и подошел к Снегирёвой. Он осторожно обнял ее сзади за талию и поцеловал в окровавленную щеку. Судя по плывущей в глазах картинке, боевой шлем он не распахивал, значит, ходит по зараженному бункеру с открытым забралом. Но на его лице нет следов крови, и лишенные ресниц веки не опухли…
– Держи, – капитан вложил ей в руку армейскую флягу. – Станет легче.
Блондинка медленно поднесла флягу ко рту и сделала несколько глотков.
– Что это? – она непонимающе посмотрела на флягу.
– Вода с сахаром, – ответил Порфирьев. – Я был на третьем уровне, только что намешал. – Он ласково подтолкнул флягу к ее рту: – Пей все! Кровь шла?
Снегирёва с минуту послушно пила, потом отдала Варягу флягу и устало опустила голову ему на грудь.
– Два раза, – она болезненно зажмурила опухшие веки. – Голова сильно кружится, перед глазами плывет. Пробирками в гнезда не попадаю…
– Давай помогу, – капитан погладил ее по волосам и поцеловал в макушку. – Как успехи? Нашла что-нибудь?
– Не получается, – Снегирёва оторвалась от Варяга и сфокусировала мутный взгляд на пробирках. – Для этого нужно быть бактериологом… я пытаюсь изготовить противоядие, но бактерия постоянно мутирует… очень высокая скорость, я не успеваю… Из-за этого все и случилось… из-за высокой скорости мутаций…
– Ты нашла причину эпидемии?
– В общих чертах… – голос Снегирёвой звучал вяло. – Мы кормили биофермы облученным продовольствием из Росрезерва. Оно обрабатывалось, насколько было возможно, но у нас нет серьезного оборудования для такого… Животные поедали радиоактивную пищу, и это вызвало мутации бактерий, составляющих их внутреннюю биосферу. На каком-то этапе новая бактерия переселилась в кровь и проникла в мышечные ткани. Скорее всего, это произошло со свиньями, но точно я сказать не могу. Может, и рыба… Для животных бактерия безвредна. Поначалу она гибла во время термообработки, потом благодаря огромной скорости мутации выработала устойчивость к высокой температуре. Она попала к нам в пищу несколько месяцев назад, точнее сказать невозможно. Из пищи она попала в наш желудочно-кишечный тракт, оттуда проникла в кровь. Она живет в нас уже давно. В какой-то момент бактерия в нашей крови мутировала и стала для нас смертельной. Первый уровень оказался поражен раньше второго потому, что биофермы обслуживают рестораны первого уровня в первую очередь. На второй уровень продукты доставляются с опозданием в несколько часов. Поэтому и болезнь здесь вспыхнула на несколько часов позже. Как-то так… наверное.
Читать дальше