Михаил Михеев - Похитители принцесс

Это было не то чтобы больно – никто не пытался причинить ей боль, а тем более вред. Но обидно оказалось донельзя, из глаз аж слезы брызнули. Ни слова не сказав, лишь мысленно пообещав, что, как только она вернется домой, то устроит своему мучителю такое… принцесса отправилась на камбуз. А потом ей пришлось идти туда в третий раз, и лишь после этого ей разрешили идти спать. Она вымоталась с непривычки так, что еле дотащилась на ватных ногах до своей каюты и, даже не раздевшись, рухнула в койку, заснув как убитая. А утром принцессу разбудил звон, раздавшийся, казалось, прямо в голове и ввинчивающийся под черепную коробку не хуже штопора. А когда она проснулась, до нее тем же непонятным способом была доведена одна-единственная мысль: «Жрать давай!»

Пришлось кое-как приводить себя в порядок и опять тащиться на камбуз – готовить. Правда, на этот раз дело пошло веселее – она уже знала, где что лежит, да и приготовить яичницу дело нехитрое. Вдобавок на камбузе нашлось изрядное количество неплохого кофе – экзотического напитка, в последнее время ставшего весьма популярным. Иллия никак не могла понять, что ее отец находит в этой горькой жиже, но варить кофе она все-таки научилась, поэтому, после недолгих размышлений, она приготовила его и сейчас. Пригодится – хорошо, нет… Ну и пусть подавится, урод.

Когда она вышла на палубу, то была приятно удивлена. Обычно она просыпалась намного позже, и потому в солнечный день здесь было жарко, а в пасмурный… Ну, пасмурный день – он и есть пасмурный. А сейчас стояло раннее утро, солнце уже взошло, но висело невысоко, и не успевший прогреться воздух приятно бодрил. Море переливалось всеми цветами радуги, и от многообразия красок захватывало дух – с берега никогда не увидишь такой красоты.

Иллия перевела взгляд на мага. Тот, так же, как и вечером, стоял у штурвала и, казалось, не чувствовал усталости. Однако теперь он уже не напоминал девушке злого колдуна – лицо чуть округлилось, пропал лихорадочный блеск в глазах. Парень вновь становился похож на того помощника садовника, которого принцесса помнила по дворцу. Похоже, ночное бдение (а он явно простоял здесь всю ночь) пошло молодому магу только на пользу.

– Завтрак готов. Сюда принести, или в каюту пойдете? – выдавила девушка, преодолевая и вновь нахлынувшую злость, и сословное предубеждение к низшим.

– Здесь.

Парень ловко застопорил штурвал, перехватил у нее поднос и расположился в удобном кресле, которым до того, как помнила принцесса, пользовался капитан. Ей маг сесть даже не предложил – во-первых, второго кресла не было, а во-вторых, у него, похоже, абсолютно отсутствовало чувство такта, требующее уступить место даме.

Ловко расставив еду на низеньком столике, маг с видимым наслаждением отхлебнул кофе, попробовал яичницу, чуть скривился и скомандовал:

– Соль, перец, сахар, сливки. Бегом.

Пришлось девушке вновь идти на камбуз, искать требуемое и нести заказчику. Все это время маг терпеливо ждал, и, как отметила принцесса, ни кофе, ни еда остыть не успели – стало быть, маг им этого не позволил. Сливок она не нашла, в чем честно, с некоторой даже долей злорадства, призналась магу. Тот лишь кивнул, густо посолил и поперчил пищу, плюхнул в кофе несколько ложек сахара и бодро принялся за еду.

Памятуя об его аппетите, Иллия приготовила много и не ошиблась. Маг сожрал все (и куда в него, такого худющего, лезет?) и с наслаждением откинулся в кресле.

– Все было вкусно, благодарю. Но на обед готовь побольше. Видишь ли, мне надо возмещать потери энергии на магию и бодрствование, а для этого требуется много пищи.

Девушка кивнула – теперь становилась понятной прожорливость мага. В самом деле, не спать неизвестно сколько, управлять кораблем, поддерживать попутный ветер и, вдобавок, выдержать перед этим серьезную схватку… А ведь наверняка было и еще что-то, о чем она не знала. Иллия достаточно разбиралась в теории магии, чтобы иметь представление о том, насколько велики затраты энергии. Стало быть, аппетит – не блажь и не болезнь, а просто восстановление организма, поэтому она вновь кивнула в ответ. Парень тоже кивнул и приказал:

– А теперь иди, не путайся под ногами. У меня еще дел масса.

Фер’Аттач и Ланс матерились дуэтом, непроизвольно ловя на себе восхищенные взгляды моряков и магов помоложе. Ну в самом-то деле – так опростоволоситься! Нет, то, что они задержались, вылавливая из воды немых свидетелей трагедии, было правильным – в конце концов, откуда они знали, что там одни трупы? А помочь оказавшемуся в море, за бортом корабля – дело святое, любой моряк вам это скажет. Сегодня он, а завтра – ты, фортуна здесь переменчива, как само море, и отказавший в помощи в таком деле заслуживает всеобщего презрения. Так что приказ магов об остановке и попытке спасения людей был воспринят с пониманием и даже в чем-то с энтузиазмом, и то, что живых не нашли, авторитет магов никак не уронило, не их в том вина. Но вот дальнейшее, хоть и не роняло этот самый авторитет в глазах команды (неискушенные в магии морячки просто не поняли, в чем дело), сильно подрывало самоуважение самих магов. В самом деле, попасться на такой примитивный трюк – это ухитриться надо.