Михал Холева: Гамбит [litres]

– Откуда вы…

– У меня свои методы, командор. И мы не об этом говорим.

– Верно, мы нашли навигационный буй, конвой идет в его сторону. В течение трех часов мы будем в зоне его действия. – Он глянул на данные на экране Хаука.

– Что остановит американцев от того, чтобы его отключить? Через двадцать минут мы окажемся вне зоны, в которой мы находимся сейчас. Господин командор, из-за чего мы рискуем остаться в зоне с вражескими кораблями в этой системе?

– Они не выключат буй, – чуть улыбнулся командор. – Рестарт после жесткого отключения занимает несколько недель. Это важная система на линии фронта, им выгодней пропустить нас, чем потерять месяц.

– При условии, что они не знают, что именно мы везем.

– Это ведь ваша работа, не моя, верно?

Брисбен вздохнул.

– Почему вы не прикажете прыгнуть прямо сейчас, но толкаете нас в битву, которая, по сути, даже не риск, а расчет на чудо?

– Потому что мы не сумеем выполнить прыжок отсюда. У лейтенанта Найт будут серьезные сложности даже на оптимальной позиции. – Кристенсен глубоко вздохнул. С одной стороны, его собеседник обладал массой информации, которой обладать был не должен, с другой – порой задавал совершенно детские вопросы.

– Выполнит, если только у нее будут четкие данные, которые она должна иметь.

Кристенсен прищурился, не до конца понимая.

– Два, три корабля, командор. Мы оба прекрасно это понимаем.

– Прошу еще раз подумать, о чем именно вы говорите.

Брисбен некоторое время молчал. С капитанского кресла командор видел, как его собеседник медленно осматривает мостик.

– Мы транспортируем экстремально важный груз, он важнее, чем «Хищник», важнее, чем конвой, важнее, чем я, вы и все несчастные в гибернации, – сказал он наконец. – Я настаиваю, чтобы вы обдумали мои слова.

– Я обдумал, полковник Брисбен. Спасибо за замечания. А теперь – прошу покинуть мостик.

Сменил канал, прежде чем соп успел ответить.

Несколько секунд полковник еще смотрел на него сквозь фильтр шлема, а потом быстрым шагом сошел с мостика. Командир «Хищника» тяжело вздохнул. Он предчувствовал проблемы, когда они вернутся домой. Если они вернутся.

– Есть рапорт тактиков, – услышал доклад Фостер. – Передаю на пост.

Перед Кристенсеном высветились данные анализа, приготовленного людьми Риччи. Он не ожидал откровений – и тех не было. Битва обещала стать кровавой. Он проскроллил экраны, скорее для проформы, чем в поисках решений, – тактики всегда самые полезные варианты размещали на первых страницах.

– Какие-то изменения у лейтенанта Найт? – спросил он, хотя и без особой надежды.

– Она при памяти и способна подключиться, если это и правда будет необходимо. Беллати говорит, что она может не пережить прыжка.

Командор кивнул внутри шлема, глядя на симуляцию. Что ж, для каждого корабля приходит час испытаний.

– Сэр, исчезла связь с навигационным постом, – доложила Фостер. – Система рапортует обрыв внутренних соединений в районе четырнадцатого сектора.

– Ну да… – тихо вздохнул Кристенсен. – Пошлите техническую группу, пусть ждет, пока возможно будет туда войти. Еще мне нужны два гонца в навигационный пост.

– Слушаюсь.

– Связь, передай «Змею» занять защитную позицию согласно маневру два-А. Курс без изменений. Транспортники в трех клиньях, один, два на флангах, третий – в арьергарде. По крайней мере, будем изображать из себя флотилию, может, они испугаются… Колли, когда они нас догонят?

– В этот момент – пятьдесят одна минута до ракетного радиуса, при сохранении курса и ускорения. – На экране радара поле вероятных локализаций эскадры врага росло по мере течения времени, однако Колли все еще размещал «призраки» на курсе погони. Впрочем, а какой бы смысл им быть где-то еще?

– Я понял.

– Готовность метателя восемь, «стилетто» готовы для пуска, ждут координат.

– Нет признаков жизни в четырнадцатом секторе. Отвожу спасательную группу, – Лефейн отрапортовал о мрачном конце чьей-то малой драмы в совершенно другом месте корабля.

Впервые со времени боя, в котором погиб «Ястреб», командор-лейтенант Кристенсен был совершенно спокоен. Улыбнулся сам себе. Битва – это то, ради чего строили эсминцы, и он верил, что «Хищник» выложится на все сто. А если не выживет – буй позволит прыгнуть остальным кораблям даже без искателя.

– «Белфаст» и «Бремен» объявляют готовность к прыжку, – отрапортовал Зелинский, не скрывая удивления.

– Как? – нахмурился Кристенсен. – Приказа не было… Отмени.