Дмитрий Янтарный - Исполнение

Дитрих шёл дальше по тёмному коридору, который, как он теперь уже был почти уверен, существовал лишь в собственном воображении. И всё же выбора у него не было. Цвета замерли, напуганные близким присутствием Кошмара, драконья сущность погасла, и сейчас Дитрих мог только идти вперёд.

Наконец, перед ним появилась четвёртая, Сиреневая руна. И Дитрих уже знал, какую фразу она ему покажет. Важнее было то, кого он сейчас увидит.

Мудрость — это упрощение знания — ожидаемо возвестили руны. А под ними появился призрак девушки с каштановыми волосами и печальными зелёными глазами.

— Ах, Дитрих, — с горечью заговорила она, — если бы ты только знал, как я сожалею о том, что так получилось. В том, что случилось, виновата я и только я. Ведь я никогда не жалела о том, что всё произошло именно так. Уж мне ли не знать, насколько хуже порой складывается жизнь. И смерть свою я заслужила, ибо забыла об этом, стала считать своё положение чем-то самим собой разумеющимся… Мы, конечно, прикрывались красивым лозунгом, мол, это всё во имя родного государства, но никакой человек, имеющий доступ к такой власти, не рано или поздно не устоит перед тем, чтобы не воспользоваться ею в собственных целях.

Она замолчала, печально посмотрев на плавающие перед ней сиреневые руны. И продолжила:

— Но я никогда не понимала своего младшего брата до конца. Я знала, какие ужасы ждут детей в сиротском приюте Чёрной вдовы и сделала всё, чтобы вытащить Вернона оттуда. Я очень любила своего брата, но эта же любовь сыграла со мной злую шутку. Я часто забывала, что он был именно младшим братом, и вела себя с ним, как с равным. И вот оно, то, почему я сейчас стою перед тобой, Дитрих. Я знала , что Вернону будет это неприятно, но мне не хватило мудрости , чтобы понять, до какой степени это может его ранить. И я жестоко заплатила за свою ошибку, ибо вынуждена была наблюдать, как два самых дорогих мне человека убивали друг друга. Прости меня, Дитрих. Прости, что из-за моей беспечности тебе пришлось взять на душу грех убийства. Не казни себя, ибо главным образом в этой ситуации виновата я. Вернон рано или поздно обретёт покой, а тебе ещё жить… Потому что ты будешь жить, Дитрих. Потому что если ты не переживёшь это… Нет, я даже вслух такого говорить не буду. Ты справишься. Ты обязательно справишься, Дитрих! А теперь прощай… и спасибо за то, что был в моей жизни.

Дух Эшли пропал, и мерцание золотистых букв погасло вслед за ней. Дракон ничего не успел ей ответить, но ему было достаточно и услышанного. Ведь, в самом деле, какие страдания должна была испытывать Эшли, отдав жизнь за Вернона и поняв, что вместо того, чтобы просто жить и быть счастливым, её несчастный младший брат посвятил мести всю свою жизнь. Такой путь всегда ведёт к одному-единственному, неизбежному финалу. Наверное, тому даже в какой-то степени повезло, что ему подарили быструю смерть и избавили от дальнейших мучений и унижений. Потому что, как уже говорила Меридия, король Освальд, которому Вернон мотал нервы весь срок его правления, вряд ли упустил бы возможность полностью расплатиться по счетам, окажись тот у него в руках.

Дитрих шёл дальше, во тьму, и впервые почувствовал страх. Но не страх того, что он вот-вот встретится с Убийцей: к этому он был готов уже очень давно. Нет, он боялся последней встречи. Встречи с тем, кто придёт с последней, лазурной руной. Даже воспоминания о собственной смерти, которые уже становились опасно отчётливыми, не так его пугали.

Но вот, наконец, последняя руна вспыхивает. Синие буквы возвещают последний ключ:

— Смирение — основа всех добродетелей .

А под ними — дух человека, которого Дитрих, казалось, однажды видел в своей жизни. Вот только неизвестно где… может быть, во сне. Но страшнее было то, что он откуда-то прекрасно знал, что это был за человек.

— Сынок, — мягко обратился к нему дух Арнольда Четвёртого, — если бы ты только знал, как я сожалел о том, что заставил тебя пройти через всё это. Я даже не смею просить у тебя за это прощения: такое нельзя простить. Но я прошу лишь понять меня и поверить мне: я не хотел твоей смерти. Да, я был готов удерживать трон. Да, одной из причин тому было то, что мне нравилось властвовать. Но другой причиной было то, что никто из вас, моих сыновей, не был готов по-настоящему сесть на трон. И потому я организовал тебе эту миссию, Дитрих. Чтобы ты набрался опыта и однажды вернулся в Тискулатус править вместе со своей невестой, если с Отто и Освальдом не сложилось бы. Да, чтобы успокоить людей, я был вынужден ускорить твою отправку из страны, но ты улетел слишком быстро и не дал мне возможности с тобой поговорить.