Дмитрий Янтарный - Клан дракона. Книга 1. Вступление

– Аркус, далеко еще до трактира? – спросил я кучера, приоткрыв слуховое окошко.

– Час езды, ваше высочество, – ответили мне снаружи кареты, – недолго осталось. Хотя с такими дорогами ехать стало – одно удовольствие. Вот уж не думал, что на своем веку такое чудо застану.

И это было правдой. Деревья в лесах, кустарники, реки и озера – все проплывало мимо нас так гладко и незаметно, что, казалось, это действительно они двигаются, а мы стоим на месте. И лишь стук копыт тройки лошадей, везущей нашу карету, нарушал эту идиллию.

Прекратив созерцать виды за окном (по определенным причинам за последние полтора года дикой природой я был сыт по горло), я откинулся на своем сиденье. Лучше было лишний раз проверить деньги и документы. Подсумок с ценным содержимым я проверял чуть ли не каждый час. И в этом нет ничего удивительного, особенно, если вспомнить, какими усилиями я их выбил и на что планировал потратить.

– Что, вашбродь, скоро приезжаем? – послышался голос с противоположного сиденья. Мгновение спустя клубок черной одежды, на который с непривычки можно было даже не обратить внимания, развернулся, и передо мной предстал Ахеол – мой телохранитель, невысокий крепкий человек с ежиком черных волос и цепкими зелеными глазами. Он был приставлен ко мне с возраста в 11 лет и верно служил уже восьмой год. И, стоит сказать, его услуги порой были просто неоценимы, особенно после того случая, когда… Да, когда я значительно переоценил свои возможности принца и подверг свою жизнь слишком большому риску.

– Скоро будем в «Серебряном желуде», – ответил я, вспоминая, до какой степени мне удалось раздраконить половину знати и как вовремя мне удалось оттуда смыться на неопределенный период времени.

– Ой, как здорово, – потер руки Аркус, – давно я не видывал мою ненаглядную Аглаюшку…

– Ахеол, – сурово сказал я, делая самое строгое лицо, на которое был способен, – сегодня я еду в этот трактир, чтобы заключить с хозяином королевский контракт. Ты можешь хотя бы сегодня не подкатывать к его супруге?

– Вашбродь, – Ахеол схватился за сердце, демонстрируя высшую степень оскорбленности, и даже попытался забиться в припадке, но потом все же передумал, решив не передергивать. Даром, я отлично знал как то, что Ахеол – искуснейший лицедей, так и то, что из любой позы ему нужно меньше трех секунд, чтобы переломать противнику все кости, – ну как я могу видеть страдающую женщину и не утешить ее? Думаете, раз меня с улицы подобрали, натаскали и к вам пристроили, так я и не знаю, как оно бывает? Хозяева трактиров среди простого люда настолько завидные женихи, что на какую девку он в деревне пальцем покажет – ту ему под венец и приволокут. А теперь что? Ему пятьдесят, он даже если и захочет – ничего в постели не сделает. А ей тридцать только, и она, как бедная голубка, целыми днями в этой таверне пашет и света белого не видит.

– Ахеол, это не наше дело, – проворчал я, понимая, что слышу это, наверное, уже сотый раз, и с трудом удерживаясь от того, чтобы не закатить глаза. – В любом случае, ты хотя бы сегодня можешь держать себя в руках? Мы туда, вообще-то, по государственному делу едем. И нас еще, вообще-то, в Орхорском Магическом Университете на этой неделе ждут.

– Ой, а в Университете меня Матьюшка, завхозница, ждет, – глаза Ахеола снова заблестели в предвкушении скорой встречи. – Каждый раз так мне рада, такой стол собирает, какой вы, вашбродь, никогда в жизни и не отведывали, вот зуб даю. А уж когда я наемся такой вкуснятины, так потом в постели…

– Я тебя когда-нибудь уволю, – проворчал я, скрестив руки на груди.

– Ах, вашбродь, – с притворной тоской вздохнул Ахеол, бросая полный печали взгляд в окошко кареты и подпирая голову рукой, – вы все только обещаете и обещаете. А хочется на волюшку-то, как есть, хочется, да только разве ж вы мне когда бумагу такую подпишете?..

Фыркнув, я неизвестно который раз полез в кожаный подсумок, проверяя бумаги и деньги. Ясное дело, что вся эта беседа носила самый несерьезный характер. После того, как я дороги в королевстве в порядок привел, Ахеол стал мне предан еще больше, хотя, казалось бы, после полутора десятка сорванных покушений, куда уж больше. И он прекрасно знал, что я никуда его от себя не отпущу, да он и сам не хотел уходить.