Анатолий Матвиенко - Де Бюсси и инфанта

Мурильо с Альфредо коротко переглянулись. Солдаты, услышав про жалованье, явно собрались под мои знамёна.

– Нам принести клятву? – об этом спросил чернобровый крепыш Альфредо с короткими и очень толстыми руками. Наверно, долго таскал не меч, а копьё, оно чрезвычайно накачивает плечи и предплечья.

– Достаточно вашего слова. И, конечно, вашей верности. Я следую до Амстердама. Четыре эскудо – на это время. Там, дай бог, пересмотрим условия в лучшую сторону.

Моя маленькая личная армия составила шесть человек вместе с Павлом, но только ему я мог доверять. На ночлег мы заперлись вдвоём, ожидая подвоха от новобранцев.

– Брат, нужны они нам? – спросил витязь, пытаясь устроиться поудобнее на соломенном тюфяке.

– К сожалению. Если бы не их банда, нам не войти в Антверпен. Пойми, ворон ворону глаз не выклюет. Оденем их железные шляпки, кирасы, поскачем как испанцы. Да и потом…

– Потом, когда поплывём в сказочную западную страну, где простолюдины с золота кормят собак?

– А ты и дальше со мной? За океан? Ладно, присмотрю тебе домашней утвари. Вернёшься в Смоленск, выберешь деваху посисястее, кто же такому герою откажет, в церковь её сводишь и кидай на койку…

– На койку с бабой я бы и сейчас не против. Сколько месяцев только глазею!

Да уж, на румяной рожице рыцаря появились прыщики. Но я был против лёгких развлечений, пока мы шастали по Франции, штаб-квартире французской болезни. Здесь, на пуританском севере, чуть спокойнее, хотя…

– Спи, мечтатель. Завтра дашь эскудо местной, она приласкает и тебя, и семерых испанцев.

Представив бледные, немытые рожи дворовых баб, Ногтев возмущённо хрюкнул. Хрюканье моментально превратилось в храп. Я проверил засов на двери и тоже улёгся.

Трудный был день. Хорошо хоть он не стал последним.

Антверпен мог стать ловушкой почище, чем зимний лес во время догонялок с испанцами. Дон Хуан Альфредо, изобразивший главу нашего отряда, сообщил караулу у городских ворот, что едет по поручению командующего терцией дона Паскуале к генералу Санчо д’Авила, если я правильно разобрал испанские слова. Заколотый мной полковник был личностью известной, вряд ли слухи о его кончине в заурядной кабацкой драке докатились до Антверпена, поэтому легенда представлялась мне надёжной, но лишь для короткой остановки, не более чем на сутки. Увиденное в городе подтолкнуло к мысли – лучше бы мы объехали его стороной.

Антверпен, главный порт испанских Нидерландов, давно находившийся под властью Мадрида, был захвачен взбунтовавшейся испанской солдатнёй и разграблен в ноябре прошлого года. Погромы, поджоги и прочие армейские развлечения длились неделю или две. Прошло свыше двух месяцев, а многое по-прежнему выглядело так, будто вояки бушевали ещё вчера.

– Хуан, ваши тоже резвились?

– Нет, сеньор де Бюсси, оттого и возникла размолвка между доном Паскуале и генералом. Санчо д’Авила держал планы в секрете до последнего и ввёл в Антверпен только свои четыре терции, – Альфредо по-французски говорил вполголоса, отряд в испанских плащах и с морионами на голове, болтавший на другом языке, непременно привлечёт внимание. – Наши все возмущались, но, быть может, это к лучшему. Господь уберёг нас от лишних грехов, оставил путь к спасению.

Он перекрестился. Мой новый наёмник, чистокровный грабитель с большой дороги, был чрезвычайно набожен, как и все испанцы из армии во Фландрии. Наверно, отрезав очередную голову, они возносили молитвы Всевышнему за упокой души новопреставленного. Часто же им приходилось молиться!

Антверпен, пересечённый каналами и рукавами реки Шельды с многочисленными переброшенными через них деревянными мостами, до сих пор хранил запах палёного. Чуть ли не каждый десятый дом хранил следы пожара, странно, что не выгорели целые кварталы. Многие, не тронутые огнём, зияли пустыми оконными провалами без стёкол. Несложно догадаться, что застеклить жилище просто некому. За время погромов испанцы перебили тысячи горожан. Множество просто сбежало, невзирая на приближающуюся зиму.

Вечер ещё только приближался, а большинство лавочек было уже закрыто. Подозреваю, они и не открывались днём. Единственная таверна «Вландерен», встреченная по пути и не запертая, охранялась двумя солдатами с пиками. Помнящий Россию лихих девяностых годов, я моментально догадался: вояки «крышуют» хозяев за долю от выручки, не позволяя разграбить заведение вчистую.