Дмитрий Шелег - Кадет Морозов

Вынырнув из воспоминаний, я машинально достал из первого шкафа свою разгрузку — жилетку с большим количеством нашитых карманов и хлястиков, на ходу накинул ее на себя, привычно застегнул и перешел к следующему шкафу, откуда достал удобные наколенники и налокотники. В следующем взял за шлем…

Двигаясь в колонне по одному, взвод быстро перемещался по оружейной комнате и одновременно с этим экипировался. Процесс перевода подразделения в боевую готовность был очень хорошо продуман.

Войдя в оружейку, кадеты оказывались в своеобразном лабиринте из шкафов с разнообразной экипировкой и оружием. Продвигаясь змейкой по извилистому коридору, они постепенно переоблачались и в считаные минуты оказывались полностью готовыми к бою. Как я узнал на занятиях, эта система подготовки подразделения долгое время успешно работала и в лиге охотников, защищавшей империю от телепортируемых на ее территорию демонов, и в воинских частях экстренного реагирования.

Привычно определив три магазина, полных патронов, в специальные ячейки на груди, я соединил четвертый магазин с автоматом и, закинув оружие за спину, двинулся дальше.

Шаг — и стандартный магический жезл на поясе. Шаг — и магическая граната в кармане разгрузки. Еще пару шагов — и я выхожу из оружейки, только уже через другую дверь.

Попрыгав на месте и проверив, насколько хорошо закреплено снаряжение, я перевел оружие в положение «на грудь» и приготовился к бегу.

Пробежав несколько километров, мы свернули в сторону тренажеров и, пройдя по полосам препятствий три, семь и восемь, выбежали на мишенное поле. Номера полос препятствий постоянно менялись, чтобы мы не могли к ним привыкнуть.

— Морозов, Поляков, Песков, Таранов, на исходный рубеж шагом марш! — скомандовал Воденцов, и мы трусцой двинулись к белой линии на асфальте.

— К бою! — прозвучала новая команда.

Подбежав ко второй линии, я снял автомат с предохранителя, передернул затвор, затем снова поставил оружие на предохранитель и громко произнес:

— Кадет Морозов к бою готов!

— Огонь! — прозвучала новая команда капитана, и, сняв оружие с предохранителя, мы начали стрелять.

Поразив все пять мишеней, опустившихся при моем попадании, я поменял положение со «стоя» на «сидя» и заменил отстрелянный магазин.

Мишени поднялись, а я продолжил стрелять.

Получив оценку «отлично» и при стрельбе из положения «лежа», я поставил оружие на предохранитель и встал.

— Кадет Морозов стрельбу окончил.

Подбежавший сержант проверил пустые магазины в ячейке, а также отсутствие патрона в патроннике, после чего громко произнес:

— Осмотрено!

Оставшийся магазин я отстрелял вместе с Дубовым в учебном корпусе номер четыре — многоэтажном тире с несколькими десятками различных локаций.

Потом, снова переведя оружие в положение «за спину», чтобы не отвлекало от выполнения следующей задачи, достал магический жезл из специального зажима и поспешили на полигон…

Где-то часа через полтора вымотавшийся взвод вернулся в расположение. К сожалению, просто так сдать в оружейную комнату оружие и обмундирование не представлялось возможным. Сначала необходимо было почистить автомат, жезл и обмундирование. Потом снарядить магазины патронами и только затем идти умываться.

Сноровисто очищая автомат от продуктов горения пороха, я отчетливо понимал, что на меня снова накатывается какая-то апатия.

«Нужно побыстрее заканчивать, умываться и идти спать! — решил я. — Помнится, в аналогичных ситуациях Феофан давал мне хорошенько отдохнуть и не трогал несколько дней. Жаль, что тут так нельзя. Всегда какие-то дела и заботы».

Следующий день, к сожалению, не принес необходимого облегчения. Напротив. Казалось, чувство какого-то внутреннего напряжения только растет, принося неприятные душевные муки.

— Что-то ты сегодня какой-то странный, — произнес Песков, когда мы умывались и чистили зубы после утренней зарядки.

— Так заметно? — лениво спросил я, умывая лицо холодной водой.

— Очень, — произнес стоящий рядом Никола и засмеялся. — Даже нет желания сказать тебе что-нибудь неприятное, а то еще расплачешься, как девчонка.

Я повернул голову и посмотрел на выявленного мной еще в начале обучения агента Витовта, но промолчал.

Сразу вспомнилось, как, замаскировавшись в кроне высокого дерева, я внимательно слушал доклад Таранова. Он рассказывал наследнику о ситуации во взводе, о том, кто с кем дружит и общается, как реагирует на слова командиров, чем может быть интересен. Еще Таранов бодро рапортовал, как постоянно подмачивает мой авторитет. Стоит признать, Никола действительно старался. Он использовал любую возможность повернуть ситуацию против меня, даже если я вообще не имел отношения к происходящему. На словах это выглядело хорошо, а на самом деле получалось не очень. Многие ребята искренне считали его завистником. Не понимали, почему мои успехи так сильно бесят Таранова…