Дмитрий Шелег - Кадет Морозов

На физической подготовке пока занимались лишь обычной дрессировкой и общим развитием. Ускоренное передвижение, прыжки на месте, которые особенно раздражали.

— Ну все! Ты меня достал, — прорычал Таранов, собираясь броситься на меня, но скинувший с себя маскировку капитан остановил его легким подзатыльником.

Удар его левой руки должен был немного привести в чувство и меня, но я заранее почувствовал его присутствие и легко ушел в сторону.

— Однако, — хмыкнул капитан, после чего рявкнул: — Построение в холле первого этажа!

В ходе воспитательной работы с личным составом третьего взвода до всех было доведено, что мы — духовные братья. Люди, которые будут прикрывать друг друга в бою! Случись беда, и мы сможем рассчитывать только друг на друга, поэтому все драки запрещены! Если они не происходят под руководством наставника и учителей.

С Витовтом все это время мы не общались. Мальчишка держался на расстоянии от других и, судя по всему, пока не имел желания ни с кем дружить…

«Да когда же, блин, все это наконец закончится?!» — раздраженно думал я, мчась на второй этаж спального расположения.

Из-за постоянных тревог и сопутствующих этому мероприятий по боевой подготовке настроение у меня было совсем не ахти. Стало оно таким для меня совершенно неожиданно…

Еще вчера все было нормально. Я спокойно жил по установленным в кадетке правилам, выполнял все указания командиров, старательно поглощал знания и не забывал самостоятельно тренироваться. Жизнь вошла в нормальную колею, все устаканилось, было привычно и понятно, а тут внезапно словно перемкнуло…

Просто в один из дней я проснулся по тревоге и отчетливо понял, что меня все бесит. Не ошибусь, если скажу, что, вероятно, я последний человек во взводе, которого коснулось это яркое чувство! Да что там во взводе! Думаю, что на всем первом курсе! Большинство ребят дошли до точки кипения еще в первый месяц обучения. Не удивительно…

Новая и непривычная среда обитания, необходимость выполнять чьи-то приказы, жесткие и хлесткие замечания командиров, психологический прессинг и хроническое недосыпание могут вывести из себя любого, даже самого спокойного человека.

Частенько такие взрывы выливались в жесткие драки с однокурсниками из-за каких-то пустяков, посылание куда подальше командиров и схватки уже с ними, а иногда просто в слезы вдали от посторонних глаз…

Правда, что-что, а драки между кадетами очень жестко карались. Начиналось все с того, что бузотеры отправлялись на марш-бросок с полной выкладкой, а чтобы не скучали, им в компанию придавалось их же отделение. После одной из драк, в которой участвовало сразу четыре кадета, наказание получил весь наш взвод.

Во время марш-броска сержанты нередко загоняли кадетов в воду или делали остановки для выполнения отжиманий или джамбо. Последнее упражнение ненавидели абсолютно все кадеты. Даже я. Все потому, что оно было действительно тяжелым, быстро забивало ноги, и его требовалось выполнять синхронно. Под джамбо в училище понимали выпрыгивания вверх из положения сидя с хлопком руками над головой.

Помню, как довольный донельзя Дубовой впервые разъяснял нам правила выполнения этого упражнения.

— Вы должны выпрыгнуть максимально высоко вверх и сделать одновременный хлопок ладонями всем отделением, — говорил он, глядя на взмыленных от бега ребят. — Для начала сделаем всего пять выпрыгиваний, для первого раза будет достаточно.

«Пять — это не так много, — мимоходом отметил я. — Это нам на один зуб».

— Раз! — скомандовал Дубовой, и от выполнивших упражнение кадетов полетели неоднородные хлопки.

— Не считается! Раз! — скомандовал он чуть громче, и у нас получилось намного лучше.

— Раз! — снова повторил он, и у нас получилось.

— Два! — продолжил счет сержант.

— Два! — улучшили мы результат.

— Два! — синхронно хлопнули мы ладонями, и я ожидал перехода на счет «три», но Дубовой разочаровал нас: — Не все полностью выпрыгивают! Незачет! Пробуем еще раз! Два!

Стоит ли говорить, что с таким скотским отношением до цифры «пять» мы не дошли, хотя скакали где-то с полчаса, по прошествии которых ребята чуть друг друга не убили.

Не удивительно, что после слов сержанта:

— Вы даже пять раз джамбо сделать не в состоянии! — даже мне хотелось сильно его ударить.

Во время подобных коллективных наказаний командиры пытались донести до нас мысль о недопустимости конфликтов в воинском братстве, ведь когда-нибудь нам, возможно, придется прикрывать друг другу спины в бою, и из этого ничего хорошего не выйдет, если мы будем помнить детские обиды из-за какой-то ерунды.