Михаил Лысенко - Девочка ищет отца

Услыхав скрип ступенек ветхой лестницы, Гоша закрыл тетрадь, на которой корявым подчерком было выведено «Редкие и легендарные аномалии», и спрятал её в небольшой чемоданчик. Крутанул колёсики с цифрами на ручке, сбивая код. Засунул чемоданчик под кровать.

В это время открылась дверь, и в каморку осторожно заглянула всклокоченная голова:

– Можно?

От говорившего пахнуло свежевыпитым алкоголем.

– Можно, – разрешил Гоша, на всякий случай, нашаривая в углу за спинкой кровати бейсбольную биту. Конечно, со стволом металлодетектор не пройти. Даже нож не пронесёшь. Но, бывало, находились желающие по простому набить Гоше морду за неточную, а подчас и фальшивую наводку. Не объяснишь же каждому, что в Зоне стабильна только смерть, а всё остальное колеблется, как поплавок в бачке унитаза: то сухо, то мокро – и постоянно воняет дерьмом. И нынешний несметный клад завтра обязательно обернётся в смертельную ловушку. Бывалые сталкеры это отлично знали, поэтому почти никогда не консультировались у Гоши, предпочитая свои наблюдения и свои выводы из них. А вот зелень частенько делилась «гринами», чтобы выслушать легенду о Дебаркадере или за координаты лёжки Саркофагера.

Или как вот этот лошок.

Гоша вспомнил его. Вроде Пыжом зовётся. Этот комбикорм и ещё два таких же без году неделя в Зоне, дней пять назад пытали его по поводу Мерцающего озера и клада на буксире, который оставил сталкер по кличке Полташ или Полкаш. Тряслись над каждой копейкой. Голь перекатная. И вот снова он. Только нынче – один. Или разругались, или полегли его приятели в Зоне.

Пыж вошёл, тихонько притворив за собой хлипкую дверь.

– Чего тебе? – спросил Гоша с деланной ленцой.

– Так это, – замямлил Пыж. – Дело у меня к тебе. Инфу надо.

– Инфа денег стоит, – слегка расслабился Гоша. – Чего тебе? Клады? Захоронки?

Пыж потоптался на месте, примерился было присесть рядом, передумал, наконец, решился:

– Гробовщик.

– Что – Гробовщик?

– Ну, инфа нужна про него.

– Какая именно? – усмехнулся Гоша. – Гробовщик – существо легендарное. Про него знаешь, сколько баек ходит? Тебе их все пересказывать – неделя уйдёт. Да и по «бабкам» недёшево выйдет.

Пыж наморщил лоб, почесал ухо.

– Как он сгинул? – наконец спросил он. – А если не сгинул, то где он сейчас?

Гоша еле сдержался, чтобы не заржать во весь голос.

Вот умора! А Чёрного Сталкера адресок тебе не подкинуть? Ну – лошара! Ну – зелень майская! Ох, и напою я тебе сейчас куплетов, ох, и навешаю лапши…

– Пятьдесят «гринов», – внешне абсолютно невозмутимо сказал он.

– Двадцать, – встрепенулся Пыж. – И десять из них – после рассказа.

– Двадцать до, двадцать – после, – сказал Гоша.

– Десять до, двадцать после.

Гоша сделал вид что колеблется.

– Ладно, – сказал он после паузы. – Давай десятку.

Пыж протянул купюру.

– Гробовщик – легендарный сталкер, – начал Гоша рассказ. – Говорят, он топтал тропу в этих местах в те далёкие времена, когда Зона была ещё тридцать километров в поперечнике, а не пятьдесят пять, как сейчас. По легенде, он продал душу за три желания: первое – выжить под Выбросом, второе – видеть аномалии, третье – чтобы живность Зоны его не трогала…

– Это я знаю, – нетерпеливо перебил его Пыж. – Ты как он сгинул расскажи.

Гоша недовольно на него покосился, но продолжил:

– На этот счёт существует несколько легенд. Самой распространённой является история про Гробовщика и Кирова. Будто бы в те времена Зона существовала не как нынче – сама по себе. Ей, чтобы не истаять, как луже гнилой на солнцепёке, нужна была живая кровь человеческая. Вот она и манила артефактами дурачков, чтобы потом ими же и питаться. Часть, правда, наподобие этого Гробовщика, оставляла себе в услужение. Но были в Зоне и другие, наподобие Кирова. Сколотили они крепкую команду и стали лопухов всяких, что по незнанию или из-за алчности своей на верную смерть лезли, отваживать. Кисло Зоне стало. Особенно обозлилась она на командира этих «спасателей» – на Кирова. Как там было – никто не знает, а похитила она двух детишек Кирова мальчика Лёшку и девочку Алесю и спрятала их в подземной лаборатории у самой ЧАЭС…

Если бы Дикий Гоша не увлёкся так собственным рассказом, он бы заметил, как переменился в лице Пыж, услыхав имена детей.

… - Похитила и весточку папаше послала. Мол, если хочешь увидать своих кровиночек, должен ты явиться к той самой лаборатории один и без оружия.

А среди тех, кто вместе с Кировым Зону от дураков охранял, был один парень – Юрий Семецкий. Он раньше в той лаборатории то ли бывал, то ли работал. В общем – знал, что к ней ведёт секретный подземный ход. Вот они вдвоём и отправились этим путём детей выручать. Опять же, как там дело было – никто не знает, но удалось им детей вызволить. И мальчика, и девочку. Семецкий, правда, при этом погиб. Собой мальчонку заслонил, за что и был проклят Зоной. А детей Киров на руках обратно принес. Оба еле живые были. Зона из них почти всю кровь высосала. Нужно было их срочно за кордон к врачам отправить, но куда там. Зона как осерчала, как грянул первый Супервыброс! А потом, только стихло, только из подвалов вылезли, а лагерь уже полон всякой нечисти. И снорки, и кровососы, и бюреры, и контролёры. А во главе – Гробовщик.