Юлия Горина - Приговоренный к смерти

Если, конечно, не считать всех остальных причин для беспокойства.

— Рут, а тебе ничего это не напоминает?.. — проговорил вдруг Рик, останавливаясь. — Большая пещера, проход, галерея, очень узкий проход с засохшими отметинами крови — и последняя…

«С мертвым ахъятом и скобами на стене?..»

— Именно. Потому что…

С этими словами он чуть развернулся и протянул посох вперед, чтобы хоть немного рассеять тьму в следующей скальной комнате. И услышал громкий стрекочущий звук, словно свет нечаянно потревожил кого-то. Остановившись на половине фразы, Рик осторожно придвинулся ближе к краю прохода.

Стрекот издавали насекомые, сидевшие на стенах пещеры. Наверное, их можно было назвать цикадами: мясистые и слегка приплюснутые тельца, покрытые сероватым пушком, поблескивали в свете кристаллов причудливым зеленым узором на спинках. Чешуйчатые крылья засияли радужными стеклышками. Только размером они были куда больше обычных — примерно с голову человека. Некоторые из них трепыхались в полупрозрачных лохмотьях, тянувшихся через всю пещеру и свисавших пучками из темного провала сверху: свод галереи был так высок, что неяркое свечение посоха не могло до него дотянуться. Невесомые белые лоскуты, похожие на поврежденную паутину, зловеще покачивались от сквозняка. А под ногами было рассыпано множество мелких светлых камешков, похожих на обломки от работы по камню. Рик осторожно вытянул руку и коснулся маленького лоскутка, чуть шевелившегося на камне возле самого входа — и тот прилип к пальцам, точно был сделан из ниточек вязкой смолы.

Рик поднес руку к лицу и понюхал — от лоскутка исходил сладковатый запах. Пальцы начинало пощипывать, как если ссадину вымыть мыльной водой: липкая жидкость, которой щедро была напитана паутина, разъедала кожу. А значит, гнездо оставалось живым. И хотя Рик не видел нигде пауков, хозяева просто прятались где-то поблизости. Скорее всего — наверху.

Он хорошенько вытер руку о полу кафтана и медленно вышел из своего укрытия, стараясь ступать бесшумно и ни в коем случае не задеть ленты ловушек, нити от которых сейчас где-то держали в своих мохнатых лапах неведомые твари. Или, не дай свет, всего одна очень прожорливая тварь, от которой пустыми руками просто так не отобьешься.

Шаг, еще один. Под каблуком предательски хрустнул камешек. Рик мысленно выругался. Посох, отреагировав на сильную эмоцию, вдруг засветился в его руке ярче десятка факелов. Тишина вокруг оглушительно застрекотала, цикады на стенах зашевелились.

А Рик понял, что пол покрывали вовсе не камешки. Это были ломаные фрагменты костей.

Такое он видел только однажды, очень много лет назад, в Шадре. Гнездо было разоренным, и вместо белых и напоенных клейкой влагой лент паутины на стенах висели сероватые невесомые тени, рассыпавшиеся от любого прикосновения. Поэтому он и не узнал сразу хозяйку жилища.

«Это священная арахна, великий охотник красных гор!» — мысленно проговорил Рик.

«Нужно срочно найти следующий проход, — прошептала Рут, словно арахна могла услышать и ее голос тоже. — Выбирайся отсюда поскорей!»

«Ты не поверишь — но я бы и сам рад! Вот только…»

Пригнувшись, он поднырнул под широкий белый клок паутины, в который была завернула высохшая цикада, и, протянув посох, медленно осветил пространство вокруг.

В отличие от предыдущего зала, этот создавала сама природа. Неровные очертания стен здесь тонули в тенях всевозможных наростов и щелей, и понять, какая из них была входом в следующую комнату, с расстояния не представлялось возможным.

«Вот только сделать это быстро не получится…» — закончил фразу Рик и направился к стене, где за большим гребнеобразным наростом воскового цвета виднелась глубокая тень или нора.

Но оказалось, что там скрывалось нечто иное.

Позолота уже начала облетать с искусного орнамента, но красота охристо-золотых листьев и цветов, из которых художник свил для стихов причудливое ограждение, выдавала руку настоящего мастера. Крупный вензель «чтение стоя» был выполнен в той же манере и был вплетен в орнамент. А ниже Рик увидел строки, которые совсем недавно читал в другом, но чем-то очень похожем месте. Только на этот раз прочитать полный текст не составляло труда: он явно был недавно обновлен свежей черной краской. Золотистые контуры прежней надписи кое-где выступали за границы новых черных линий, придавая им торжественный блеск.

Горы, убежище путникам являющие,