Юлия Горина - Приговоренный к смерти

Все правила закончились. Потому что Совет угасал, как магистр Херлиф — во всем своем величии. И ей не у кого было спросить, что теперь делать, потому что те, кто выжил, теперь и сами не знали ответа на этот вопрос.

Они даже не могли спокойно вернуть Источник на место.

Селина видела, как трясутся руки у молодых советников, как пот застилал им глаза, в которых светился страх. И это казалось ей странным.

Селина не испытывала никакого страха перед Источником, даже когда находилась совсем рядом с ним. Напротив, он манил ее. И сейчас Селина шла на его зов, хотя сама не знала, зачем это делает.

В тумане склепа ей стало трудно дышать. Приоткрыв потайную дверь, она очутилась на лестнице, ведущей в самое сердце анклава. И теперь некому приказать ей отойти в сторону и опустить глаза. Селина добралась до двери и с трудом приоткрыла ее.

Источник стоял на каменном постаменте, как на троне. От него исходило свечение, от которого сердце Селины забилось, как сумасшедшее. Она подошла к плите и медленно стянула с него покрывало.

Яркая вспышка перед глазами заставила девушку вздрогнуть и зажмуриться. Ласковое, утешающее тепло коснулось ее лица и медленно окутало плечи.

Селина открыла глаза. Плита мерцала зеленоватым свечением, но надписи на ней горели оранжевым. И чем ближе девушка подходила, тем ярче они разгорались. С левой стороны виднелся скол — это Алрик своим проклятым копьем ударил Источник, и теперь на этом месте открывалась красноватая внутренняя часть, похожая на живую рану.

Селина кончиками пальцев коснулась ее, и удивилась, каким теплым и бархатистым на ощупь может быть камень.

Она обошла вокруг плиты, разглядывая символы, которыми были покрыты все поверхности, даже боковины. К Источнику хотелось прикасаться снова и снова. Смотреть на него, наполняя свою истерзанную душу теплом. Скользить кончиками пальцев по тонким канавкам линий, полностью растворяясь в ощущении покоя и наполненности.

Как странно, что она до сих пор не понимала таких очевидных вещей.

Боль уходила. Слезы больше не обжигали щек.

Селина вдруг почувствовала себя небом, расстилающимся над обыденной суетой, над страхами и смятением, над человеческими слабостями и желаниями. И где-то там, в глубине этого неба, сейчас зарождалось новое солнце.