Элиан Тарс - Конец Мрачности [СИ]

Однако, даже если и есть где-то в глубине моей души тёплые чувства к этому человеку, отдалённо напоминающие дружеские, пусть они там, в глубинах, и остаются. Ведь на поверхности совсем другое: Бон — мой враг. Приближённый Рюгуса, специально подготовленный для роли моего вместилища. На днях я беседовал со Стариком и вернулся к этому вопросу — хотелось расставить для себя все точки над «ё». Что-то Древний знал наверняка, о чём-то предполагал, но в итоге получилась довольно ясная и чёткая картина. Бон с «сосудом» Уны действительно родились и выросли в одной деревне, в которой и стали Последователями Рюгуса. А затем в девушку вселилась «душа» из иного мира. Очевидно, именно тогда перед парнем впервые и появился воочию Бог Контроля. С тех пор Бон стал его Адептом, ну а Уна — Отблеском. Разумеется, держать два таких важных актива в сонной деревушке никто не будет, так что парочка, выполняя задания Покровителя, путешествовала по континенту, время от времени возвращаясь в Экхайм, где Уна имела пост секретаря при другом Адепте Рюгуса — мэре Элиоте. Ну а как потребовалось тело для меня, Бон выпил Зелье Ослабления и вернулся домой, Уна, к слову, тоже, чтобы быть рядом в момент моего «пробуждения».

К слову, Старик полагает, что Рюгус повлиял на восприятие селянами Уны и Бона. Иными словами, с помощью Контроля подчистил тем мозги, чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов, чтобы Уна и Бон воспринимались селянами точно так же, как и любые другие жители деревни.

Кто-то может подумать, а зачем вообще Уне и Бону нужно было пить зелья ослабления, если деревенские, как правило, не умеют читать? А значит, не могут понять, что рядом с ними высокоуровневые? Ну, тут всё просто: во-первых, всё равно среди селян, бывает, встречаются полуобразованные (например, старосты). А во-вторых (и в-главных), «душа» может не прижиться в сильном теле. Все Отблески начинают свой путь в Зуртейне с низких уровней, поэтому Бон был обязан выпить зелье. Что же до Уны — так это для того, чтобы уже у меня снизить количество подозрений.

— Что ты так на меня смотришь, зверь? — смешок Бона прервал мои мимолётные размышления. — Съесть хочешь? Или скучаешь?

— Прежде, чем мы начнём, я бы хотел, чтобы вы ответили на мой вопрос, — проигнорировав слова своего бывшего «костюма», произнёс я. Не дожидаясь ответа, продолжил: — Где Уна?

— Хо-о-о-о, — протянул Бон и ехидно улыбнулся, — по ней скучаешь? Слышала, Тиара, муж-то твой о других бабах думает! Подлец, правда ведь? Сейчас, когда вы оба стоите на пороге смерти, мог бы и супругу уважить, а не вспоминать чужих женщин, — переведя взгляд на меня, он противно улыбнулся. — Но я тебя понимаю, чудище. Уна-то получше Тиары будет. Намного… И понимала она тебя лучше, ибо оба Отблески, и жизнь твою спасала. Эх… А что она в постели творит! Ух! Тиара по сравнению с ней вялое бревно, поверь мне, я-то в отличие от тебя с обеими спал! А тело какое у Уны, а? Груди сочнее да попка круглее… Ну, тебе никогда не отведать этого прекрасного тела, так что прими моё искреннее сожаление, — Бон глубоко вздохнул и покачал головой.

Я взглянул на Тиару. Моя супруга достойно выдержала словесный понос Адепта Рюгуса. Хвалю её и горжусь ей.

— Что ж… как и думал, ничего толкового от тебя не услышал, — хмуро проговорил я, немного согнув колени и начав концентрировать энергию в ногах. — Однако попытаться стоило. Ну да ладно. Время пустой болтовни прошло. Нас двоих слишком много для одного Зуртейна, Бон. Должен остаться только один. К бою.

Я атаковал его сразу же, как только договорил. Нет, я не считал, что напал практически без предупреждения и не дал противнику шанса приготовиться. Всё-таки он видел, что я собираюсь рвануть вперёд, чувствовал, что концентрирую энергию. Бон не стоял столбом — сконцентрировался и ожидал меня во всеоружии.

Могучий удар моей тришулы он встретил своим трезубцем. Зубья ударились о зубья, породив звон и громовые раскаты. Воздух вокруг нас затрещал, энергия, наполняющая его, замерцала, став видимой глазу. Мы с Боном давили друг на друга, стоя в небольшом кругу, окружённом буйством энергии.

В своём столкновении мы были равны. Но время быстротечно — обстановка менялась стремительно. И баланс сил вроде бы двух равных друг другу противников тоже не вечен. Я впитывал его энергию, чтобы поддержать свою атаку, а он…

Он находился слишком близко к Зуртарну, с которым был связан в данный момент гораздо крепче, чем я. Сражайся мы хотя бы у подножья башня, скорее всего, смогли бы сохранить паритет. Но здесь, на вершине мира, всё иначе.