Элиан Тарс - Тайные кланы 2 [СИ]

— Вот как? Назад решил сдать? Ну ладно… — Добрин грустно вздохнул.

И вновь повисло молчание. Что ж, тянуть кота за причинные места больше нельзя. Пора нырять в прорубь.

— Однако перед этим я чувствую себя обязанным рассказать о своем прошлом.

— О-о-о… — протянул Лев Алексеевич. — Признаюсь, удивил… и обрадовал заодно. С радостью выслушаю.

Я выдохнул и кивнул:

— Уверен, вы уже поняли, что меня обучали быть вайлордом. И это не вяжется с тем, что в госбазе не отмечено, что я вайлорд. Ведь все дети сдают кровь на анализ… В общем-то я тоже сдавал, как и все, в семь лет. Хотя это была формальность, так как сам я и моя семья уже знали, что я вайлорд. Я уже давно тренировался. Мой отец тренировал меня… — я замолчал и посмотрел на Добрина. Он внимательно слушал, ожидая продолжения.

— Моего отца зовут Владимир Князев, — на выдохе проговорил я.

Лев Алексеевич не посчитал нужным скрывать эмоции — его брови красноречиво взлетели вверх.

— Князь Владимир? — удивленно переспросил он. — Первый советник «Серых орлов»?

— Первый советник? — пришла моя очередь удивляться. — Раньше он был главой первой группы синдиката…

— Теперь он первый советник, — уверенно повторил Лев Алексеевич. — Слышал о нем… Ну и встречаться тоже доводилось. И? Как так вышло, что по документам ты перестал быть вайлордом, раз уж сдавал кровь на тест и получил подтверждение? Признаюсь, мы думали вы с сестрой, скажем так, внебрачные дети кого-то из известных вайлордов. Что ваш родитель по какой-то причине не хочет брать вас в клан или же синдикат.

— Нет, — я качнул головой и поджал губы. Справившись с эмоциями, холодно продолжил: — Мы были полноценной семьей. Вчетвером. Мы со Светой носили другое отчество и другую фамилию. До тех пор, пока в наш дом не ворвались вайлорды какого-то тайного клана и не устроили бойню… Точнее… — я скривился. Вспоминать тот день было крайне неприятно. Я сжал кулаки. — В общем, они убили нашу мать у нас на глазах. Ну еще и Лиду — нашу горничную. Я… Я не смог защитить их… Моих сил не хватило на целый отряд бойцов, среди которых были и вайлорды. Но потом… В общем, пик негатива Светы после убийства нашей матери смешался с ее силами медиума… Вероятно именно поэтому мы смогли пережить тот день…

Я отвернулся, выдохнул и сжал кулаки.

— Твоя сестра призвала граймов, — констатировал Добрин. — Они убили врагов, а ты их?

— Не совсем, — покачал я головой. — По официальной версии нас со Светой и часть нападавших убил грайм-бедствие. А его прикончил наш отец.

— Грайм-бедствие… Да уж, припоминаю эту историю… Да, тогда многие удивлялись, что Владимир Князев из «Серых орлов» смог изгнать такого духа практически в одиночку, — Лев Алексеевич нахмурился, снова начав барабанить пальцами по столу.

— Фактически в наш мир прорвался грайм-кошмар, но он стал пожирать других граймов, убийц нашей матери, и у него началась эволюция прямо на наших глазах. В полной мере он не успел стать бедствием. В общем, после того случая я сорвался. Высказал отцу все, что думаю о нем, его синдикате и прочих тайных кланах. И заявил, что хочу жить отдельно от него, забрав с собой сестру. Он усмехнулся, спросил, хочет ли Света этого… Света… Она была не в себе, но все равно бросилась ко мне, схватила за руку и стала кричать, что не отпустит брата никуда одного. На удивление, отец согласился. Тогда он тайно вывез нас из дома, сделал нам новое фиктивное прошлое, фиктивного отца — им стал лично преданный нашему отцу человек… И мы зажили нашей новой обычной жизнью. Это если коротко, хотя, кажется вышло чуть длиннее, чем я рассчитывал.

— С тех пор вы Владимира Князева не видели? — уточнил Добрин.

— Нет, — я покачал головой.

— И какой клан или синдикат стоит за нападением, ты не знаешь?

— Нет, — я снова сжал кулаки. — «Орлы» тогда ни с кем не воевали. А после нашего ухода… В общем-то, мне было не до этого. Я, конечно, попытался через какое-то время поискать информацию в интернете, но вы сами понимаете, что та идея была обречена на провал. Так как СМИ по закону запрещено упоминать кланы или организации без их согласия. А по поводу боевых столкновений согласие редко кто дает.

Добрин понимающе закивал.

— Ясно, — выдохнул он. — Я искренне тронут, что ты решил поделиться столь тяжелой страницей твоей биографии. Сочувствую, что тебе пришлось бередить прошлые раны.

— Это нужно было сделать, — вымученно улыбнулся я.

— Но раз уж мы заговорили об этом. Скажи, ты уверен, что хочешь остаться у нас, а не вернуться к «Серым орлам»?