Михаил Баковец - Крепость на реке (СИ)

Отрыл глаза, некоторое время лежал, приходя в чувство, потом повернул голову. Как и думал — шши находилась рядом.

— Сильфея, помоги встать и зови… нет, пока не нужно.

Силы вернулись примерно через полчаса да и то не без помощи содержимого из аптечки от Жанны, которыми она снабжает группы разведчиков. Настойки и таблетки так из очень редких трав и корешков, хватает их не всем.

Отказавшись от завтрака, я пошёл к Медведю. В штабе главы не было, нашёл его в госпитале, где он разговаривал с одной из помощниц поселкового главврача. И беседа была явно не рабочая, уж очень довольные лица были у обоих. Никак Медведь нашёл себе пассию?

— Что, Максим?

— Нужно группу направить к крепости, срочно.

— Зачем?, — Медведь мгновенно подобрался, от недавнего благодушия и мягкости не осталось и следа. Его собеседница исчезла, словно испарилась, как капля воды на горячей сковороде. — Что произошло?

— Там могут быть люди и…, — я замешкался, опасаясь сглазить, но всё же добавил, — и иных несколько. Сильных иных, которые нам будут очень полезны.

— Нам любые иные полезны, — хмыкнул тот и поинтересовался. — Откуда дровишки? Во сне увидел?

Я кивнул.

— Та-ак, — протянул Медведь и задумался на несколько секунд. — Ай, как плохо-то всё, в поселке только больные да караул с бабами остались, все в джунглях на поисках задействованы.

— Возле крепости кто-то есть?

— Нет там никого, — отрицательно покачал головой Медведь. — Часть ушла в сторону посёлка пигмеев, на зачистку самого большого, остальные разбились на группы и прочёсывают джунгли вдали от реки и крепости, ещё тридцать человек отправил к максимовцам, чтобы народ там был в курсе, если про новый перенос ещё не знают. М-да… как же неудачно-то. А они точно там?

— Да.

Состав группы спасения был чем-то схож с последней линией обороны в период ВОВ, когда для отражения атаки гитлеровцев в Красной Армии сколачивали отряды из писарей, поваров, возниц и прочих хромых-косых. Как раз пару поваров взяли и мы, ещё одного больного, который подхватил тяжелейшую простуду и пошёл на поправку, с нами пошёл и Медведь. А потом я вспомнил про Ольгу.

— А Оля где? Она ушла с каким-то отрядом в джунгли?, — поинтересовался я у главы.

— Приболела она. С утра вылезла из палатки бледная и чуть ли не в синеву, взяла в лазарете какие-то таблетки и обратно к себе ушла.

— Вот блин.

Хотел бы я сказать, что помчался к ней, но нет — чуть торопливо, иногда замедляя шаг, когда появлялись намёки на головокружение, просто пошёл.

— Оль, ты здесь? Как себя чувствуешь?

Я остановился возле Ольгиной палатки и поскрёбся ногтём по верхнему шву сооружения.

— Оль, Медведь сказал, что ты заболела. А мне тут сон приснился… странный. Про тебя.

И вновь тишина. Сквозь двойную ткань ничего не просвечивалось, шорохов не услышал. Я вопросительно посмотрел на Сильфею.

— Она там, тронк’ра, не спит.

И после её слов в палатке возникло шевеление.

— … сучка татуированная…

Слова эти были едва слышны, но если разобрал их я, то и шши услышала. Наверняка разобрала всю фразу, которая для меня осталась загадкой. Правда, никакой обиды или раздражения, злости шши на Ольгу я не уловил.

Да уж… у женщин периоды между дружбой и ненавистью отсутствуют, и переходит одно в другое быстро и часто. Вот вроде бы только недавно сначала Сильфея косилась на землянку с настороженностью, а потом резко поменяла своё мнение. Следом Оля относилась дружески к шши, но стоило появиться между нами интиму, как жительница Эиксита стала «сучкой».

— Оль, я войду?

И не дожидаясь ответа, я дёрнул петельку на «собачке» палаточной застёжки.

— Нельзя… куда лезешь, я не одета!

Сказала, впрочем, неправду или не считала коротенькую маечку и едва заметные трусики за одежду.

— Я отвернусь, — встав спиной к девушке, точнее усевшись, так как размеры палатки были хоть и немаленькие, но вот высота подкачала, я торопливо заговорил. — Во сне видел тебя, как ты училась стрельбе из лука. Потом от Медведя узнал, что тебе резко стало плохо с утра. Скорее всего, это из-за меня.

— А из-за кого?, — сердито ответила та. — Конечно, ты виноват, не Вероника же.

— А? Ты помнишь сон, ты его тоже видела?!

— Почему я его не должна была помнить? Ты этого хотел?!, — мгновенно вспыхнула девушка.

— Это случайно получилось, сам не ожидал, — признался я. — У меня после таких случаев самочувствие гадкое, хочется умереть.

За спиной раздалась возня, шорох отброшенной простыни, звуки одевания. Потом я услышал: