Тимур Машуков - Гром над Тверью

Я плавно повела рукой, и вдруг аквариум позади меня словно взорвался, выпустив на волю гибкую струю воды. Моментально заледенев, она рассыпалась на множество сверкающих осколков, среди которых беспомощно билось тельце рыбы-ангела… Я вспомнила, как мама вручала мне ее в подарок, говоря – она такая красивая… И как мы вдвоем выбирали украшения для аквариума, подчеркивавшие яркую окраску рыбки, как восхищенно следили за ее беззаботным плаванием… И безучастно перевела взгляд на непрошеную гостью.

– Тебя это не касается. И впредь, прежде чем войти в МОЮ комнату, извольте стучаться. Иначе, может произойти несчастный случай, вода такая непредсказуемая.

И, глядя в ее испуганные глаза, прошипела:

– Пошла вон, еще раз посмеешь со мной так разговаривать, убью. Не тебе, низкородной, соблазнившей моего отца, рассуждать о чести рода. – Та испуганно шарахнулась за дверь и послышался грохот быстро бегущего по ступенькам человека.

– Гадина, никогда мне не нравилась, может, упадет и шею себе свернет?

Оставшиеся до учебы недели прошли как в тумане. Я что-то делала, с кем-то говорила, но все происходящее было совершенно мне безразлично. Лед, что сковал душу, запер все эмоции глубоко внутри. Отец попытался в очередной раз меня с кем-то познакомить, но наткнувшись на мой холодный взгляд, отступил и старался не попадаться мне на глаза. Прислуга стала от меня шарахаться, но мне было все равно.

На приеме в академию я стояла в первом ряду, с безразличием оглядывая ряды поступающих, пока не прозвучала фамилия Избориных. Глядя на красивую девушку, что улыбаясь, легко прошла тест и показала высокий результат, я вспомнила, что это сестра Сергея. Жадно вглядываясь в ее лицо, я пыталась найти семейное сходство, но не находила. Они были совершенно разные.

– Может, не она, – с сомнением подумала я, пока не фамилия не прозвучала во второй раз. – Нет, точно она, сестры близняшки, как он и говорил.

От волнения лицо запылало, и лед, поддерживавший меня столько дней, дал трещину. Я ведь знала, что они будут поступать.

– Интересно, он рассказал им обо мне? Точно, рассказал. И как себя с ними вести? А почему меня вообще должно это заботить? Я княжна, они мелкопоместные дворяне. Начнут зарываться, поставлю на место. Хотя хотелось бы с ними подружиться. – Мысли беспорядочно заметались, и я почувствовала, что холод внутри начал медленно отступать, а мир приобретать краски.

Все остальное прошло как в тумане. В себя пришла уже в своей комнате, и, бессильно упав на постель, задумалась. Надо выкинуть все лишние мысли из головы, через месяц выборы в студенческий совет, и у меня есть хорошие шансы стать его председателем. Надо сосредоточиться на этом. Буду решать проблемы по мере их поступления. Все, я спокойна, холодна, я лед.

Незаметно погрузившись в себя, успокоилась, дыхание стало ровным. Привычно вернулся покой и уверенность в себе. Из медитации вырвал звонок телефона. Не глядя, сняла трубку.

Услышав любимый голос, я едва не сорвалась. Нет, нельзя, я – лед, я – айсберг, я – зима. Нет эмоций, нет желаний, только стужа. Быстро удалось взять себя в руки и жестко его отшить. Как справилась, сама не знаю и лишь отключившись, поняла, что я наделала. Слезы брызнули из глаз и сердце сдавило болью. Он не поймет и не простит, и конечно, больше не позвонит. Я сама поставила на всем крест, у нас бы все равно ничего не получилось. Все правильно, но почему же так больно…

Какой садист придумал вставать по утрам? Наверное, тот же, что и школу. Как назло, спать хотелось ужасно, хотя я и лег накануне рано.

Позволив себе поваляться еще две минутки, я резво подскочил и рванул в душ. После переоделся, быстрый завтрак, и я, выйдя из дома, отправился в сторону школы. Идти было не далеко, погода стояла теплая, так что я, наслаждаясь движением, легким шагом и хорошим настроением, намеревался грызть гранит науки.

Школа встретила меня шумом, криками детей и воплями учителей, пытавшихся навести хоть какой-нибудь порядок.

Младшие классы строились перед входом в здание, а старшие проходили внутрь. На входе на меня налетел возбужденный чем-то Гриша и, пытаясь перекричать шум, что царил везде, что-то быстро проговорил. Увидев мое непонимающее лицо, махнул рукой и, как ледоход, попер внутрь, жестом показав следовать за ним. Поднявшись на второй этаж, он остановился у двери класса и смахнул пот со лба.

– Каждый раз одно и тоже, – устало проговорил он. – Первые классы пытаются разнести школу в начале учебного года. Так, это наш класс, мы здесь занимаемся весь год, шкафы для одежды находятся внутри, выберешь себе свободный. Из класса мы не выходим, учителя приходят сами. Так, что я забыл? А, выбери себе парту, потом поменять ее можно будет только с разрешения учителя. Идиотское правило, но оно как-то связано с контрольными вариантами. В общем, не заморачивайся, где сядешь, там и будешь сидеть весь год. Остальное узнаешь в процессе. Ничего сложного, если что – я подскажу. Все пошли, ща классная придет, будем знакомиться с тобой и, улыбнувшись, открыл дверь класса.