Тимур Машуков - Гром над Тверью

Марра – дракон, хранительница неба, лукавая и ветреная, предпочитающая побеждать врагов хитростью, а не силой.

Рракота-медведица, спокойная, как и земля, хранимая ею, сильная в защите, не любящая войну.

Лея – русалка, хранитель воды. Переменчива как море, универсальная в атаке и обороне.

Феникс – птица, хранитель огня, прямая и яростная, как само пламя. Бросается в бой, не думая о защите.

– Владыко, – хором сказали они и склонились в поклоне.

– Встаньте, не до церемоний сейчас.

Поднявшись с трона, Перун оглядел всех.

– В трудный час собрал я вас, братья и сестры. Враг рвется к нам, и не будет от него ни пощады, ни сострадания, ни к детям малым, ни к старикам седым. А только смерть, да выжженная земля. Поэтому предлагаю я открыть ткань реальности в нужном месте, и всей силой ударить по ним так, чтобы выжечь эту заразу из Яви. Собирайте свои силы, не мешкая, и через три дня жду вас на Поле Велесовом, чтобы дать последний бой разгулявшейся тьме. Но почему не вижу я иных владеющих, окромя наших, да скандинавов, али не боятся они ворога лютого?

– Ушли, – злобно сплюнул Один. – Твари трусливые! Создали себе иную явь и заперлись наглухо, дрожа от страха. Теперь даже если захотят – не смогут выйти. Да и кому нужны предатели? Мы с тобой, Перун, до самого конца, а на миру и смерть не страшна.

– Быть посему, – ударил Громовержец посохом, закрывая вече. – Засим поспешим, времени осталось мало.

И пошел по земле зов Высших, почитаемых людьми за богов, и открылись везде проходы, выпуская тех, кто не хотел умереть, дрожа от страха, и застонала земля от поступи могучих великанов Ётунов, отринувших ненависть к Асам. Наливались гневом глаза людей, и руки привычно оглаживали оружие. Не зная усталости, волхвы зачаровывали бронь, создавали амулеты. Не прекращал гореть огонь в кузницах, и теряли люди сознание от жары, что царила там, но приходили в себя, и руки вновь тянулись к молоту… Весь мир восстал, готовясь себя защитить или погибнуть в последней схватке. Плакали матери и жены, глядя вслед уходящим сыновьям, а кто мог держать в руке оружие, шли вместе с ними. Все готовились умереть, но не дать тьме захватить землю.

Невиданное войско собралось на последнюю битву, и каждый из них был героем, хоть и не понимал этого.

Кивнув верховному волхву, Перун ощутил, как дрогнула реальность, как стала трещать ткань мироздания и почувствовал он жуткий голод тьмы, что готовилась нанести свой удар.

– За землю!!!! – ударил он посохом в землю.

– За землю!!! – пронесся клич, вырвавшийся из сотен тысяч ртов. ПЕР-Р-РУН!!!!

– Р-р-р-ра-а-а, – завопили великаны, и из провала хлынула орда.

Задрожал эфир от разрушительной мощи, вспыхнуло небо от стрел, что светились, как лучи солнца, от силы, вложенной в них. Но чем больше уничтожали демонов, тем больше приходило им на смену. То тут, то там они прорывали строй защитников, и начиналась мясорубка.

Воинов было много, но темной силы, противостоящей им, было еще больше. Один за другим гибли бессмертные в попытке защитить то, что им дорого. Вот исчез во вспышке Тор, пронзенный когтями, способными резать алмаз, вот Хорс сражён, раздираемый на части, открывший рот в немом крике. С неба упал Стрибог, облепленный черной массой. Упал, чтобы уже не встать. Сердце кольнуло острой болью, когда Перун увидел, что жена его, любимая Мокошь пала, пытаясь защитить людей. От попытки кинуться к ней Перуна удержал Велес, повисший на плечах. – Не время, брат, еще не время!

Слезы душили Громовержца, и тем сильней возрастала ярость. Битва была проиграна. Бессмертные боги пали, не в силах противостоять первозданной тьме и ее орде. Прорыв было не остановить и существовал лишь единственный шанс закрыть его изнутри.

– Мы с тобой, брат, – послышался голос израненного Дажьбога. Рядом рухнул, весь в крови демонов, Один. Единственный глаз источал отчаяние и решимость умереть.

– Ты на ту сторону? Я с тобой. Все погибли, жить незачем.

И Высшие пошли, выжигая все на своем пути. Страшной силой загудел эфир от совместного удара богов, взметнулись в небо тонны земли, погребая под собой демонов.

– За мной, братья! – прогремел призыв Перуна, и устремился он в разрыв…

Оставшиеся в живых люди видели, как дрогнула реальность, и закрылась во вспышке черная дыра, выпускающая тьму, в которой исчезли оставшиеся боги. И горько плакала Марра, смотря на небо, с которого шел дождь…

Резко полыхнув эфиром, я пришел в себя. В голове еще гремели звуки боя, и оплакивал я погибшую Мокошь. По моему телу пробегали молнии, а глаза, казалось, видели каждого человека на земле.