Грэм Макнилл - Долг Ордену

Сикарий глянул на сержанта Дацея. – Свяжись с губернатором Галлоу. Скажи ему, что он нужен нам сейчас.

Дацей кивнул, и через несколько мгновений на окраине Коринфа раздались оглушительные взрывы, взметнувшие в воздух облака огня и дыма, которые могли быть только результатом работы имперской артиллерии. Сципион наблюдал за тем, как эти взрывы охватывали всё больше улиц города. От многочисленных артиллерийских ударов сотрясалась земля под ногами. Скиф застонал, когда вибрации докатились до него, угрожая сбросить ультрамаринов с их импровизированного пьедестала.

– Лучше будет спуститься, сержант Воролан, – заметил Сикарий. – Ты ведь не хочешь запятнать славную память об этом моменте неуклюжим падением, а?

Сципион кивнул, поворачиваясь и осторожно спускаясь к земле.

– Мой господин, я не понимаю, – сказал он своему капитану. – Силы губернатора Галлоу здесь?

– Конечно. Ты же не думаешь, что я пришёл сюда в одиночку?

– Но как? Я отправил Вам подтверждение не более часа назад.

– Ещё до того, как Феннион и Манориан отправились в пустоши, я подозревал, что вы обнаружите Королеву Корсаров здесь. Я велел Саулу Галлоу вывести свои войска из Гераполиса неделю назад и приказал ему двинуться в Коринф. Всё, чего я ждал, было окончательное подтверждение.

Сципион был поражен смелостью манёвра, но и его опасностью.

– Но, что, если бы Вы ошиблись? – Спросил он, намекая на риск, который тот проигнорировал в момент принятия своего решения. – Что, если бы она оказалась в Актии, Нова Але или даже в Монтиаке?

Сикарий подошёл вплотную к Сципиону, и тот почувствовал, что капитан вскипает от гнева.

– Вопрос не имеет смысла, сержант, – сказал Сикарий, выхватив у него знамя. – Я не ошибся и одержал великую победу для Второй Роты и всех Ультрамаринов. Это всё, что имеет значение, ты меня понял?

Лицо Сципиона помрачнело. – Да. Это была великая победа, капитан.

Вокруг воцарилась тьма. Нет, не совсем тьма. Мигали красные предупреждающие руны, и слабая зеленоватая подсветка обрамляла часть поля зрения. Уриэль сморгнул пыль и кровь с лица. Тьма медленно обретала грубые очертания битых камней и рифлёных поверхностей рухнувших колонн, заполнивших всё вокруг сверху донизу.

Гладкое лицо смотрело на него, бледное и безупречное, его глаза были пустыми и невыразительными. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что это лицо было высечено из мрамора, а взгляд устремился на Уриэля в его незавидном положении с полным бесстрастием. Он смог выгнуть шею, когда его аугметический глаз приспособился к мраку, усилив биолюминесцентное свечение в пещере и постепенно высветлив остальное окружение.

Массивная мраморная плита придавила его, сорвавшись с крыши. Куски голубого камня валялись вокруг. Без сомнения то были остатки купола. Уриэль попытался подвигать конечностями, и с облегчением заметил, что ему это удалось. По крайней мере, его позвоночник был ещё цел.

Он вспомнил, как смотрел в глаза Хонсу, когда Железный Воин активировал взрыватель, но всё последующее скрылось в ярчайшей вспышке и титаническом обвале деталей крыши и конструкционных блоков.

Тонкий луч света показался над его головой, и он перелопатил руками тонны щебня, постепенно освобождая руки и сгибая ноги, чтобы освободить место. Он толкнул плиту, придавившую его к земле, и почувствовал, как она немного сместилась. Напрягая мускулы, он изо всех сил толкнул снова и почувствовал, как плита задевает остальные при движении. Щебень скрипел и стонал вокруг него, и Уриэль замедлил свои движения, опасаясь, что, поторопившись, сможет лишь навредить.

Постепенно плита сдвинулась достаточно, чтобы он смог освободить ноги, и ему удалось сесть. Его броня была ужасно повреждена, но она выдержала огромное давление, грозившее расплющить его.

– Я в долгу перед тобой, брат Амадон, – сказал он, почтив дух воина, который носил доспехи задолго до того, как они выбрали его. Без их защиты он бы превратился в лужу красной жижи. Рядом с ним на земле лежал кинжал с каменным лезвием, и Уриэль сунул его в опустевшую кобуру своего тактического ножа. Хотя обычный клинок было намного больше, стройный кинжал пришёлся точно по месту.

Сверху посыпалась пыль, и он услышал скрежет и грохот оседающего камня. Как долго он пробыл в этой ловушке под руинами гробницы, и многие ли уцелели? Был ли он единственным, кто пережил разрушение гробницы, или же те, другие, как раз сейчас тоже отчаянно пытались выбраться на поверхность?