Роман Страшников - Наследие пустоты

Хорошие времена быстро подошли к концу. Я бы сказал слишком быстро. Империя, что жила под боком обратила взгляд на наше небольшое Королевство. Когда началась война в стране, мне было 16 лет.

С момента первого урока моего отца прошло целых 10 лет. Я вырос в сильного и умелого охотника, ровня своему отцу. Пережив ту страшную метель, я думал, что забыл что такое страх, но как же я ошибался. Этот день, я не забуду никогда. Он словно оставил на мне отметину, от которой невозможно избавиться.

Зимнее утро всегда очаровывало меня своей красотой. Надев теплые вещи, я вышел из дому и направился по поручению отца собирать милитиус белорожденый. На улице в это время еще совсем темно, а на чистом черном небе можно рассмотреть яркие звезды, что словно бессмертные существа, сопровождают нас на пути жизни. Зимой люди стараются встать попозже, когда, наконец, проснется солнце. Поэтому на улицах было очень тихо и спокойно. В этот момент лишь легкое поскрипывание снега под ногами служило музыкой для моих ушей. Мне всегда нравился эта нежная мелодия. А в домах можно было рассмотреть только камин, что отапливает дом. Этот приятный желто-красный оттенок через покрытые льдом окна выглядел волшебно.

Подойдя к волшебному лесу, я засмотрелся на этот невероятный вид. Сколько лет я хожу в этот зимний лес, но всегда словно в первый раз. Поднялся слабый ветерок, что закружил в танце снежинки. Деревья и их листья были покрыты инеем. Казалось, что жизнь в них остановилась, но если подойти ближе и дотронуться, можно почувствовать слабый отклик внутри дерева. Мне всегда казалось, что это древесное сердце бьется внутри него, рассказывая всему миру, что он еще жив, и не стоит за него переживать. И этот отклик можно почувствовать только зимой. Летом, весной или осенью ты никогда его не ощутишь.

Из-за моей любви к этому времени года, я всегда замедлял шаг, дабы насладиться зимним утром. Именно поэтому уже стоя на краю леса начало светать. Снег заблестел от первых лучей солнца, и послышался щебет первых пташек.

Но у меня больше не было времени наслаждаться красотой прекрасного леса. Моё внимание полностью сконцентрировалось на поиске белых цветов. Уже почти конец месяца их цветения, а мы не нашли ни одного стебля. Поэтому сегодня было принято решение отправиться далеко вглубь леса ради поисков.

Дед оставил после себя множества записей его собственных исследований леса. Изучив их подробно, я был уверен, что не заблужусь, тем более я и сам их дополнил собственными изучениями. Блуждая по лесу несколько часов, дедушкины опознавательные знаки уже давно были позади меня, и я уже начал идти по собственным ориентирам. Но несмотря на это, все еще не нашел ни одной белой травы, словно в этом году ее и не было вовсе.

Уже окончательно рассвело, и солнце находилось высоко в небе. Это означало, что блуждаю по лесу уже больше 7 часов. Расчистив пенек от снега, уселся на него. Подняв голову высоко в небо, слепящий глаза свет нисколько мне не мешал. Прикрывшись слегка ладошкой, всматривался в это безгранично глубокое небо, представляя какого было бы, стань я одной из пташек. Морозный воздух проник в мои легкие, и от холода щеки окрасились в розовый румянец. Растворившись в великолепной зимней природе и ее безмятежности, мой разум потревожил неожиданный шум хрустящего снега.

Посмотрев по сторонам, вдруг в метрах так 500 или может 600 увидел человеческую тень, которая увидев, что я встаю, бросилась убегать.

— Постой, подожди, — крикнул из всех сил, но тень продолжала убегать.

Несмотря на мою невероятную скорость, ведь в свои 16 лет я мог бегать так же быстро, как волк, мне не удавалось догнать эту тень. Но разрыв между ней и мной сокращался. Она была быстра, но все же уступала мне. Постоянно призывая ее остановиться, она меня не слушала. Но об одном я не подумал в этот момент. Я был почти безоружен. Со мной был лишь небольшой нож нужный для аккуратного среза белой травы. Его лезвие было чуть больше 5 сантиметров, поэтому не являлся по-настоящему опасным предметом. Но существование человека в такой глубине леса меня полностью поразил, таким образом, полностью позабыв об этом. Тем более в моей голове всплыли образы женщины и девочки, которые я видел в метели. Но я всегда помнил учения отца, что охотник в первую очередь мастер выживания. Но, наверное, потому что я не чувствовал никакой угрозы, бросился догонять эту тень.

— Да постой же ты! Я не причиню тебе вреда! Хочу лишь поговорить, — периодически крича и призывая остановиться, мои попытки оказывались безуспешными. Но тут, после 25 или может 30 минут погони, заметил, что тень остановилась. Моё сердце стало биться чаще, но никакой опасности я до сих пор не ощущал, из-за чего бросился к этой тени. Мы пробежали на одном дыхании около 25 километров, и даже для меня сохранять постоянно такую скорость оказалось довольно непросто. Когда до тени оставалось всего 200–300 метров, заметил, почему тень остановилась. Или надо сказать она остановилась.