Александр Якубович - Последний жрец богини Лу. Том II

— Хотел бы я знать, — хмуро ответил молодой король.

Лицо Кая Фотена было залито чужой кровью, и сейчас он был очень похож на своих воинственных дедов, о которых пели барды и рассказывали в легендах. Груда из семи обмороженных трупов перед тем местом, где сражался монарх, была лучшим подтверждением — он истинный Фотен, а не прижитый на стороне бастард шаринской княжны.

Потери оказались выше, чем можно было ожидать, так что король, посовещавшись с командиром гвардейцев, принял решение отходить к кольцу стен, которые окружали «правительственный квартал» и особняки наиболее влиятельных аристократов. На обратном пути на нас с боковой улочки внезапно вынырнули остатки отрядов графов Вертеса и Нирифора вместе с выжившими защитниками Западного форта.

Не знаю, чего стоило им пробиться обратно к крепости, но выглядели воины измученными: почти все были легко ранены. Вертес, бледный и шатающийся от потери крови, держал левую руку на перевязи — скорее всего перелом от удара булавы или топора по щиту, с которым сражался аристократ. Его друг, граф Нирифор, выглядел не лучше, но оба не теряли присутствия духа, подгоняя короткими окриками своих людей.

— Ваше Величество, мы отбили форт. Часть боеприпасов катапульт и баллист была уничтожена, мы расстреляли остаток, и пошли на прорыв, — отчитался Нирифор перед подошедшим к ним молодым королем.

— Трон не забудет вашего подвига, герцог Вертес и герцог Нирифор — за самоубийственную вылазку король неофициально пожаловал вельможам следующий по старшинству титул, — отправляйтесь в крепость, там вам помогут.

Вместе дошли до стены и отряд новоиспеченных герцогов отправился дальше — в главную твердыню города.

— Не слишком легко жалуешь титулы? — не удержался я от вопроса.

— Они пролили свою кровь и кровь своих людей. Плюс, я не заметил в отряде старшего сына Вертеса, а он должен был пойти с ним, он опытный боец, — спокойно ответил Кай Фотен.

Вот так вот. Сражаясь за короля, в первые часы войны один из этих мужчин лишился наследника, но при этом не бросился на молодого монарха с кулаками при встрече. Они на самом деле заслужили свои титулы.

Серьезно раненых гвардейцев — почти десяток человек, мы отправили к лекарям, а отряд усилился резервной сотней, полностью готовой к бою. На стену уже натаскали чанов с маслом и сырой нефтью, готовили крупные камни. Короче, проводили весь тот цикл мероприятий, который совершался при подготовке обороны стен.

Через полчаса выяснилось, что встретились мы с авангардом — основные силы паринийцев подошли только сейчас. На широкой улице собралась колонна минимум из семи сотен мечей, еще неизвестно, сколько отрядов подходило к двум другим воротам, которые находились на окраинах стены. Всем было понятно, что и этот рубеж долго удерживать нам не удастся, особенно, если вспомнить, сколько магов было на стороне противника.

— Надо что-то делать с магами, — повторил король нашей троице, которая не отходила от монарха ни на шаг.

С присутствием Лу король как-то быстро смирился, особенно увидев девушку в бою. Сейчас каждый опытный воин был на счету.

Противник продвигался аккуратно, ожидая очередной каверзы, но сил на то, чтобы опять закатать улицу в лед у короля не осталось. Гарен же управлял жидкой водой и на ледяное колдовство был не слишком способен.

— Ты точно не можешь ничего сделать с их магами отсюда?

Я задумался. Был один способ, но это форменное самоубийство. Я потратил много сил и сейчас чувствовал, что эта авантюра может стоить мне жизни. С другой стороны, если нас отбросят к крепости раньше времени, то паринийцы получат необходимое пространство для маневра. Я был уверен, что прямо сейчас на берег высаживаются все новые и новые силы, разбиваются походные кузни и кухни, ставятся палатки для обычных лекарей и магических целителей. Если спешащей в столицу армии придется воевать с ними сначала в чистом поле, то выбить противников из бухты будет слишком сложно.

Нужно было рискнуть.

Я глянул на Лу, потом на короля, и ответил:

— Есть один способ.

Богиня все поняла и только крепко сжала мою ладонь. Мы почти не разговаривали, ни словами, ни ментально, каждый сам по себе проживая этот бесконечный день.

Когда строй врага подошел на двадцать шагов к стене, я сел в небольшой нише для караульного, чтобы меня не зацепило шальным болтом, рядом втиснулась Лу, и мы оба скользнули в чертоги разума.

Выглядела богиня отвратительно человеком. Истощение магических сил привело к тому, что обычно яркое сияние вокруг богини сейчас еле теплилось, а сама она даже тут выглядела уставшей и осунувшейся. Я был уверен в том, что смотрелся не лучше, так что, послав Лу короткую ободряющую мысль, полностью открыл свой разум бездне.