Антон Рябиченко - Капитан «Ночной насмешницы»

- Я - барон де Вель, - огорошил его сходу.

- А как же... - недоверчиво начал мямлить он, но увидев кивок Дакса, залебезил: - Чего изволите, господин барон?

- С подданными познакомиться желаю. Себя показать. О подати поговорить.

Крестьяне и ремесленники отдавали сюзерену четверть производимой ими продукции. Подсчёт этой базы налогообложения был делом сложным. Подданные всячески пытались занизить её, укрывая часть своих припасов, а мытари, наоборот, завысить. Нередко, это заканчивалось рейдом стражников, которые шерстили запасы крестьян и отбирали неучтенные излишки. Порою эти излишки включали в себя накопления нескольких лет. Понятное дело, народной любви такой подход не приносил, зато позволял содержать стражников.

В Колосках роль мытаря исполнял староста, а проверял его ни кто иной, как управитель Йон. И разительное отличие дворов старосты и его брата от дворов остальных крестьян наводило меня на мысль, что Лой и Йон - хорошие знакомые.

- А разве управитель Йон ничего не говорил? - Осторожно поинтересовался староста. - Год совсем плохой был. Пшеница не уродила, рожь тоже. А ещё и сардукары эмира в прошлом году похозяйничали. Целую неделю их кормили. Придётся зимой пояса затягивать.

Глядя на его откормленную морду, в неудачи сельского хозяйства не очень-то и верилось.

- Йон больше не управитель. - Прервал я поток его причитаний. - Послушай, Лой. Мне всё равно, на сколько вы с Йоном надурили предыдущих баронов.

По заметавшимся, словно мыши перед котом, глазам старосты я понял, что попал в цель.

- Ты же помнишь нашу первую встречу? Ты хотел нарушить уговор, а в результате потерял вдвое больше.

Пройдоха неуверенно кивнул.

- Не повторяй своих же ошибок. - Я приблизился к нему и доверительно прошептал на ухо: - У меня есть амулет правды. Обмануть меня не выйдет.

Староста вздрогнул, посмотрев на меня расширившимися глазами.

- Приглашай в дом, поговорим о делах деревни.

Следующие четыре часа я подробно и обстоятельно расспрашивал его о жителях деревни. Сколько человек в семье, чем занимаются, в каких ремеслах сильны, какую скотину держат. А писарь прилежно записывал сведения, льющиеся рекой, составляя для меня и Газима детальную картину этой части владения.

В деревне было сорок три двора, в которых проживало сорок девять мужчин и пятьдесят две женщины. Совешеннолетие тут наступало с шестнадцати лет для девушек и с восемнадцати для парней. По сути это был граничный возраст, начиная с которого разрешалось вступать в брак. Юноши и девушки от двенадцати лет до совершеннолетия считались отроками, но работали наравне со взрослыми. В деревне было тридцать пять юношей и сорок одна девушка этой возрастной группы. Детей до двенадцати лет насчитывалось около ста пятидесяти. Мужчины за сорок и женщины за сорок пять считались стариками и жили, обычно, с кем-то из детей. Как правило с младшим сыном. Но без помощи магов целителей и даже простых лекарей не все доживали до этого возраста.

Более менее неплохая демография деревни объяснялась отсутствием набегов разбойников и урожайными годами в последние два десятилетия. Близость к замку, страх перед баронской дружиной, а главное, нищета хранили крестьян от лихих людей. Движимую ценность представляли, разве что, сами жители деревни, но увести пленников без боя не представлялось возможным.

- Собирай народ, - приказал я старосте, когда узнал всё, что нужно, - знакомиться будем.

Народ знакомиться опасался. Через час перед домом старосты собралось лишь двадцать мужиков да десяток стариков. Ни одной девушки или молодой женщины. Никаких детей. Даже мужики не всё показались. Пришли лишь те, кому нечего было терять, либо те, кто был слишком видной фигурой, чтобы проигнорировать приглашение барона.

- Я Айвери де Вель, сын Ури Бешеного и ваш новый господин, - начал я свою речь, поняв, что никого более не дождусь.

Конечно, можно было отправить воинов по домам и выгнать на площадь всех спрятавшихся. Но мне была нужна не дурная слава резкого на расправу самодура, наподобие той, что заслужил мой отец, а уважение подданных. Конечно, без показательной порки не обойтись, но наказывать нужно за серьезную провинность. Сейчас лучше сделать так, чтобы проигнорировавшие моё приглашение пожалели.

- Я собрал вас, чтобы принять присягу. Вы откликнулись по первому зову, значит вы - мои самые верные подданные. А самые верные заслуживают награды. Через неделю сюда прибудут торговцы. Вас они обслужат в первую очередь и один товар на ваш выбор будет стоить на четверть меньше, чем для тех, кому мое приглашение не указ. Писарь, запиши имена присутствующих, передашь список Газиму.