Калинин Алексей: Земля не своя - 2. Часть 1 [СИ]

Доезжаю до стоянки. Кто это возле моей будки? Это-ж дети художника! Все четверо! И ещё один из охранников автостоянки с ними. Выясняется, что отец с мачехой не вернулись из нашей поездки по участкам. Дочери провели всю ночь в будке, кое-как уместившись в ней поверх запиханных туда вещей. Поутру охрана обратила на них внимание, и уже, забив тревогу, поиски пропавших были начаты.

И меня ищут. Думали, я тоже пропал. А теперь, на меня, найдя, начинают поглядывать с некоторым подозрением, как на последнего видевшего пропавших. Во, блин, попандос. Подошедший дознаватель, после расспросов, говорит мне никуда не отлучаться. Дорогу и ближайшие окрестности осматривают с беспилотников и вскоре поступает сообщение, что замечен стоящий на обочине мотоцикл. Пассажиров нигде не видно. К мотоциклу направляют ближайший патруль.

Добравшийся патруль сообщает по радио, что мотоцикл исправен, но без горючего. Оно банально кончилось. А ещё музыкант повёз свою супругу не в ту сторону, не в Береговой, а к дельте Амазонки, раздолбайски перепутав направления. Следы ног на грунте ведут к реке.

Патруль движется по следам. Они уводят в приречные джунгли. Там была недавно замечена с воздуха одна из многочисленных банд. Патруль, вызвав подмогу, осторожно движется по следам, которые вскоре сливаются с другими следами, следами банды из нескольких человек. Становится понятно, что наших горе-путешественников захватили. Объединённые следы вскоре подходят к одной из проток дельты и там исчезают. Рабовладельцы уплыли с добычей. Поиски прекращаются.

Дополнительно, опрос местных жителей показывает, что едущих на мотоцикле многие видели, вследствие чего подозрения с меня окончательно снимаются. Дети, находясь в естественном шоке от пропажи отца, не очень-то всё-же страдают, видно, отношения в семье не были особенно близкими. А по поводу пропажи мачехи они вроде-бы даже несколько обрадованы. Никто не ревёт, лишь младшая ноет оттого, что хомячёк убежал и прячется где-то среди вещей в будке.

Дети просидели всё это время в будке с едой голодные, но ничего не тронули. Надо их побыстрей накормить. Роюсь в запасах, слышу непривычный звук. Хрум-хрум-хрум. Ух, сволочь! Это беглый хомяк добрался до круп или до чего-нибудь ещё подобного.

Вот, блин, не было печали. Держал в детстве хомяков, знаю, что это такое. Они не просто едят, когда находят еду, а начинают перетаскивать всё, что не могут съесть, в другие места, с феноменальной жадностью создавая новые хранилища. И ещё создают себе жилища, если им удаётся удрать, портя домашние вещи. Ушедшие в побег хомяки жили у нас, как мыши, прогрызя дыру в бабушкином чемодане со сталинскими облигациями и устроив там гнездо.

Теперь, значит, у меня в битком-набитой будке что-то такое происходит. И что делать? Разгружать всё из будки тут на землю, причём без гарантии поймать грызуна-маньяка, который в какой-нибудь вещи спрячется? Начинаю понимать, как мучились наши сельскохозяйственные предки, пытаясь спасти урожай от мышей. Прибить-бы мешком супостата, или другими детскими питомцами затравить, котёнком со щенком.

Дал детям еды, что нашлось наскоро, всухомятку. Думаю, что делать дальше. Тут подходит начальник охраны армейской стоянки.

— Вас-то мне и надо! Почему правила нарушаете, товарищ демобилизованный? Вы уже не в армии, давно должны были покинуть территорию! А вы тут уже целый табор развели! Забирайте ваших детей и имущество и покиньте незамедлительно стоянку!

Ему объясняют ситуацию, он не знал о пропаже людей, смягчается, но на отъезде всё-равно настаивает. Делать нечего, да я и так собирался уезжать отсюда. Затягиваю будку (вместе с продолжающим грызть хомяком) лебёдкой на площадку своего «джипа». Еду домой, если так можно назвать пустырь, на котором ещё ничего нет. Дети сидят, скучившись, на пассажирском месте кабины. И ещё котёнок со щенком с ними. А куда их всех было деть? «Ювеналка», как в нынешней России, отбирающая детей даже у родителей, здесь отсутствует. Должностные лица, ведущие расследование, выяснив, что я не причём, как-то быстро куда-то делись. И мы остались одни, не считая строгого и бдительного начальника охраны стоянки. Ну, пусть пока поживут у меня, не разорюсь.

По пути всё не выходят из головы мысли о не прекращающем свою бурную деятельность хомяке. Добравшись, сгружаю будку на грунт. Вытаскиваю некоторые вещи наружу, говорю детям начать поиск беглеца. Создаю временный лагерь, ещё пусть начинают еду готовить, старшей уж шестнадцать лет, должны соображать что-то. Кой-каких свежих продуктов купил по дороге. Надо загрузить их, пусть грустных мыслей будет поменьше. Посуды мало, не помню, куда запихал её, ну вот им шлем от доспеха, в нём можно что-нибудь, как в миске смешивать и через глазницы забрала сливать, как через дуршлаг. Сам хочу, пока не стемнело, поехать купить жилой вагончик. Ещё объясняю, чтобы в море не лезли купаться, места тут пока неизвестно какие, хоть я и не видел опасных животных в воде лагуны, защищаемой рифом, но мало-ли. При словах о море глаза у детей, несмотря на стресс, начинают даже слегка разгораться, они его тут лишь издалека видели, в пути. Идём на берег посмотреть.