Владимир Мясоедов - Огонь извечного колдовства

— О, это очень хороший вопрос. В первые дни своего знакомства с культурой темных эльфов я очень жалел, что глупая эволюция не защитила самый главный с точки зрения мужчины орган броней с шипами. В самом-то деле, ну что за дела? С точки зрения выживания вида он же куда важнее, чем даже конечности! И даже элементов бронирования на себе не несет! — Усмехнулся Артем, пинком отбрасывая пытавшегося плеснуть ему в лицо какой-то пузырящийся яд бойца. Тот отлетел метров на тридцать, повалив не меньше двух десятков сородичей на совеем пути. — Только потом до меня дошло, что эволюция дала нам разум! И если для чувства собственной безопасности так уж нужны колючки на причинном месте, то никто не мешает привязать к мошонке ежика!

— Но…Но… Но в этой реальности нет ежей! — Если бы в это мгновение меня атаковал маг-менталист, то весь его удар пришелся бы в никуда. Как прикажите воздействовать на сознание, когда мозг уже сломан?! — Или ты иносказательно?!

— Ну, в чем-то где-то как-то…. — Уклончиво покрутил рукой Ассасин, как бы невзначай сбивая летящие ему в лицо арбалетные стрелы, просто светящиеся от переполнявшей их магии. — А вообще знаешь, у дроу действительно странные эротические фантазии. К тому же ежей в этом мире нет только сухопутных. Морские вполне себе водятся.

От дальнейших расспросов и неизбежного вслед за ними краха психики, меня спасла цепь, остаток которой все еще был намотан на руку Артема. Она внезапно засветилась рунами, проявившимися на каждом из её звеньев, а после взяла и растеклась по полу стремительно расползающейся в разные стороны жидкостью белого цвета. И очень-очень знакомого запаха. Окружившие нас дроу постарались на всякий случай отпрыгнуть от подозрительной субстанции, но куда там! То ли в разрушившимся артефакте имелось свернутое пространство, то ли он просто представлял из себя эту субстанцию, сжатую под большим давлением…Но прошла от силы пара секунд, а большую часть площади уже накрыло собой самое настоящее парное молоко! Сражение практически остановились. Темные эльфы подозревали какую-то изощренную хитрость своих врагов, но пока видимо не могли понять, какую. Сотворители всего этого безобразия сосредоточили все свои усилия на защите от тех немногих дроу, кто еще продолжал их атаковать. Я отобрал у какого-то закованного в латы гиганта, видимо служащего телохранителем одной из высокопоставленных персон города, металлический башенный щит, покрыл его льдом и приложил ко лбу, чтобы холодом чуть-чуть унять резко открывшуюся головную боль.

— Все по плану? — Честно скажу, не знаю, какой ответ страшил меня больше. Положительный или отрицательный. С одной стороны, если дела наши летят в тартарары, то тут обоих и замочат невзирая на отчаянное сопротивление. Даже душ, скорее всего, для Безымянной не останется. С другой, если занявшие площадь почти целиком дроу вдруг возьмут и издохнут, скажем, получив распространившийся по жидкой среде электрический удар или схватив аллергический шок из-за лактозы, то мы приобретем крайне сомнительную репутацию типов, замочивших в молоке маленькую армию.

— Ага. — Безмятежно кивнул головой Артем, на которого как раз набросили в три слоя сети, чьи нити матово отблескивали металлом. — Вон, видишь, воронка уже появляется?

В районе алтаря-черепа действительно начинал набирать силу постепенно расширяющийся смерч, образованный молочно-белым туманом. Разглядеть происходящее в его глубине не удавалось, но вот в пяти-семи метрах от границы бешено крутящегося марева дроу оставались вполне себе живыми и невредимыми. Однако относительная невзрачность действия масштабных чар несколько искупалась идущим от них фоном дрожи реальности, чувствующимся довольно знакомо.

— И что это такое?! — Я загородил себя магическим щитом, поскольку сразу штук пятнадцать неплохих пиромантов решили объединить усилия и сообща выдали струю пламени, способным шутя прожечь крепостную стену. Её удалось блокировать, но тем временем новая опасность подвалила снизу. Черная поверхность площади под моим пузом поплыла, словно мокрая глина и я начал медленно погружаться в объятия каменной ловушки. Холода неживой капкан в принципе не боялся, грубой силы для его преодоления не хватало, да и энтропия на данную материю действовала слабовато. Нет, ничего непреодолимого…Но не тогда, когда пара секунд отвлечения от постановки барьера обернется полноценным огненным купанием. — Ощущается почти как магия крови!