Яна Завацкая - Крест Империи

Рейм никогда не видел тех хавенов, о которых читал в книгах. И не знал, есть ли они теперь вообще. Биргены, которых вокруг полно, на них совсем не похожи. Он не знал, что Орден все еще существует, только биргены откололись от него, посвятив себя магии и общению с потусторонним миром. Что за сотню лет до его рождения в ордене хавенов появился великий учитель Кэрриос, и что многое стало меняться - в орден начали принимать не детей знатных адели, а всех подряд, стали принимать и девочек в особые женские ветви. И критерием для отбора в Орден стало не богатство и знатность родителей, а только способности ребенка. И когда в Сунью приехал молодой и красивый хавен - конечно, Рейм украдкой, прячась, бегал смотреть на него, но ему даже в голову не приходило, что это может как-то изменить его собственную судьбу.

Хавена звали Венис Лорский. Он был одет в длинный дорожный плащ с винселой - разделенным пополам черно-белым кругом, эмблемой Ордена. Был красив, двигался легко, и голос у него был звонкий и повелительный. На поясе у хавена висела кобура с запретным для простых людей огнестрельным оружием, а с другой стороны - боевая дубинка-электрошокер. Он остановился в деревенской гостинице, и с утра до вечера родители вели к нему детей от пяти до десяти лет, которых он заставлял выполнять какие-то задания, и четверо - две девочки и два мальчика - оказались пригодными для вступления в Орден, но одна из девочек расплакалась, сказала, что не хочет уходить от родителей, и так и осталась дома. Прошли тестирование и дети тети Фло, но никто из них хавену не подошел, не вытянул счастливый билет. Рейм строил какие-то планы - как бы тоже проникнуть к хавену и попробовать себя, хотя и понимал, что это абсолютно безнадежно. Он ведь даже в школе не учится! Его двоюродный брат уже три года ходил в школу. Рейм еще толком считать не умел. Вот читать - это да, с этим у него все было в порядке. Но этого, наверное, мало, чтобы стать юным хавеном.

Да и кто пустит его к Венису Лорскому без родителей? Обычно родители приводили детей. Рейм пробирался на площадь к гостинице, только чтобы взглянуть на хавена, Однажды, когда Венис Лорский вышел из дверей гостиницы, Рейм оказался рядом. Затаив дыхание, он смотрел, как хавен надевает серую куртку с винселой, чтобы вскочить на мотоскар, достает перчатки. Одна перчатка упала, и мальчик стрелой рванулся под ноги хавену - поднять и подать, словно обученная собака. Венис принял от него перчатку и улыбнулся.

— Благодарю…

На этом бы общение их и закончилось, Венис собрался вскочить на мотоскар и ехать, но тут невесть откуда выскочила тетя Фло и сразу вцепилась в ухо мальчика.

— Простите его, - подобострастно сказала она хавену, - он у нас дурачок, воспитываешь его, а все без толку, у, болотник рогатый! - она стала выкручивать ухо Рейму, одновременно снимая с пояса хлыст. Тетя Фло была женщина простая и на расправу скорая, присутствие посторонних ей сроду не мешало. А хавен от неожиданности отпустил руль мотоскара и смотрел на происходящее молча. Рейм сгорал от стыда, не от страха - ну как же она может, неужели же дома нельзя его побить, почему надо это делать при НЕМ, и еще сказала, что он дурачок… Ухо горело в пальцах тети Фло, и свистнул хлыст… Но не опустился на спину. Хавен перехватил руку тети и сказал.

— Ну-ну, госпожа, что же вы - мальчик ничего дурного не сделал. В наказаниях следует знать меру. Это ваш сын?

— Да как же сын, сиротка он, племянник моего мужа, подкинули его нам маленьким, а оказался таким бандитом неблагодарным, учишь его, стараешься - а все без толку, - запричитала тетя. Рейму было уже все равно - он и стыда не испытывал. Ну и пусть он бандит и дурачок, зато можно постоять рядом с настоящим хавеном, разглядеть винселу на его куртке, рукоятку пистолета, совсем рядом постоять, когда еще выпадет такая возможность? Рейм даже не понял, как произошло, что рука хавена легла на его плечо. Он, еще ничего не соображая, пошел с хавеном в двери гостиницы. Оказался в комнате - комнате, где жил такой великий человек! Хавен сел на стул, поставил его рядом и спросил, глядя в глаза.

— Я могу забрать тебя в орденский приют - хочешь?

Хочет ли он в приют? Тетя часто пугала его этим словом, говорила, что если бы не ее доброта, пришлось бы Рейму расти в приюте для сирот. А там детей бьют, и не так, как она - она только гладит, любя, а вот там его будут бить по-настоящему и издеваться над ним.

Но ведь кажется, в приюте есть школа? И все дети должны туда ходить?