Дмитрий Старицкий - Путанабус. Две свадьбы и одни похороны

– Это так, – кивнул я, как китайский болванчик.

– Замечательно, Георгий. Так сколько же у вас на самом деле жен? – Чувствовалось, что этот вопрос ей интересен не только по долгу службы.

– Одиннадцать. До развода было тринадцать. Вас это шокирует?

– Отнюдь; меня мало что может шокировать, – заявила Бригитта.

– Ах да, простите. Совсем забыл, что вы из Штази.

– Именно, – усмехнулась она плотоядно.

– Многоженство здесь под запретом закона? – спросил я с некоторым внутренним трепетом; а вдруг за это срок положен? Как в Эрэфии [14] Российская Федерация (РФ) ( сленг ). , к примеру.

– Нет-нет, – успокоила она меня, – здесь закон это никак не регламентирует. По крайней мере, на орденской территории. Да и в Евросоюзе тоже. За другие земли не поручусь. Не знаю просто. Если вы не будете устраивать замок Синей Бороды [15] Синяя борода – сказочный персонаж, убивавший подряд жен в своем замке. , то претензий к вам не будет.

Фрау сверхштатный следователь нахмурила лоб, явно затевая что-то нехорошее в отношении меня, но потом, как бы одумавшись, спросила:

– Вопрос только для прояснения ситуации: вы – мусульманин?

– Нет. Но если вам так необходима моя религиозная принадлежность, то считайте меня мормоном [16] Мормоны – квазихристианская секта в США, практиковавшая многоженство (подробнее – см. Глоссарий). . Хотя сами мормоны, наверное, будут считать меня еретиком. Если же иметь в виду не сами мои религиозные предпочтения, а только факт наличия у меня гарема, то вы уже сказали, что ЗДЕСЬ каждый имеет второй шанс.

На этот раз шутка юмора проскочила безупречно. Фрау сверхштатный следователь улыбнулась, и не только губами, но и глазами.

– Вы доктор чего? – неожиданно поинтересовалась она.

– Политологии и философии, – удовлетворил я ее любопытство.

– Похоже, – усмехнулась она вновь. – В связи с этим я считаю преждевременным вникать в такие высокие эмпиреи, как религия и философия. Просто вернемся к нашим баранам.

Последнюю фразу она произнесла на старофранцузском языке. Начитанные в Штази были сотрудники. Рабле читали. Возможно, даже в подлиннике.

Фрау Ширмер вынула из ящика стола винтажную хрустальную пепельницу ручной огранки – такие в советское время стояли на столах хороших ресторанов – и утвердила ее между нами.

– Если хотите курить, – предложила, – курите.

И сама достала из небольшой сумочки, почти ридикюля, которая все это время стояла на столе под ее левой рукой, пачку тонких длинных сигарет «Vogue» с ментолом. Такие в народе называют «метр куришь – два бросай». И охота ей бумагу курить вместо табака?

Я также вынул свою «Конкисту».

Дал прикурить следователю от дешевой китайской зажигалки и прикурил сам.

Секунд тридцать мы совместно наслаждались первыми затяжками, искоса поглядывая друг на друга. Потом Бригитта продолжила допрос, не прерывая процесс курения:

– Итак, вы прибыли сюда вместе с тринадцатью девочками, которых позиционируете как своих жен. Так?

– Нет, не так, – возразил я. – Мы всем коллективом ехали выступать на корпоративное VIP-пати под Москвой в крупную майнинговую компанию [17] Майнинговая компания: в данном контексте добывающая компания, занятая разработкой полезных ископаемых. . И вместо этого очутились ЗДЕСЬ. Так что нас сюда забросили без нашего желания. И без права возврата домой. Мы в этот мир не стремились.

– Вы усматриваете в этом чью-то злую волю? – спросила Бригитта участливо.

– Нет. По прошествии некоторого времени и внимательно обдумав всю ситуацию, я нахожу в этом только идиотское совпадение обстоятельств и преступную халатность персонала у Ворот с ТОЙ стороны ленточки.

– А зачем тогда вы подняли скандал на российской базе? – Зрачки миссис Ширмер заметно сузились.

Я честно ответил:

– Хотел, чтобы нас вернули назад. Не верил я в систему «Ниппель».

– Какую систему? – переспросила следователь, слегка склонив голову к плечу.

– «Ниппель», – повторил я для нее.

– А-а-а… – Ширмер явно догадалась или вспомнила что-то, подняла брови и уточнила: – В смысле: туда – дуй, оттуда…

– Именно, – улыбнулся я, торопливо ее перебив.

На что Бригитта ухмыльнулась, да так, что с виду не понять – осуждающе это она или поощрительно. Но мне почему-то совсем не хотелось слышать из ее уст русский мат. Хотя я и понимал, что по роду своей прежней службы она его знает очень хорошо. Возможно, даже лучше меня.