Питер Бретт - Трон черепов

Лактонцы, пока еще численно превосходившие пиратов, перенесли огонь на нового врага, но мехндингские лучники пустили горящие стрелы, которые подожгли паруса и поразили палубные расчеты чинов, спешившие перенацелиться.

Явился «Плач шарума» – подвижный корабль, огибая другие, принялся наводить свои орудия. Превосходство, достигнутое внезапностью, вскоре было утрачено, и цифры стали говорить за себя. Но шарумы, в отличие от землепашцев, были готовы к смерти. Когда их корабли пришли в негодность, они с яростным рвением таранили врагов и перепрыгивали на чужие палубы, чтобы схватиться врукопашную.

Однако казалось, что бой на озере все-таки будет проигран и лактонцы вернутся в свою цитадель. В запасе у Керана остался последний трюк, но наставник долго и настойчиво против него возражал, и даже Аббан согласился, что этот отчаянный ход скорее навредит, чем принесет пользу.

Джайан опустил покрывало:

– Я Джайан асу Ахман ам’Джардир ам’Каджи, перворожденный сын Шар’Дама Ка и Дамаджах, шарум ка всей Красии. – Он чуть поклонился с седла. – Могу я увидеть твое лицо и узнать твое имя, чин, прежде чем отправлю тебя на суд Эверама?

– Не… – начал Самент, но Тамос, проигнорировав его, воткнул копье в землю так, чтобы осталось под рукой, и расстегнул шлем.

Когда он снял его, глаза Джайана округлились.

– Ты! Князек, явившийся с Пар’чином на…

Тамос кивнул:

– Я принц Тамос, четвертый сын герцога Райнбека Второго, лорд-командир «деревянных солдат», третий в очереди на Трон плюща и граф графства Лощина.

Джайан оскалился:

– Тот, кто дерзнул прикоснуться к суженой Избавителя.

Из строя шарумов донесся озлобленный ропот.

– Лиша Свиток выбрала меня еще до того, как Ахман Джардир разбился насмерть. – Тамос навел на Джайана копье. – И ты разделишь его участь. Я вызываю тебя на домин шарум.

Джайан расхохотался, и воины мигом позже присоединились к нему.

– Домин шарум – почетный поединок перед лицом Эверама, чин. – Он тоже нацелил в Тамоса копье. – Ты напал на людей в ночь Ущерба. У тебя нет чести.

– У нас твой брат и его командиры, – ответил Тамос. – Тронь нас – и больше их не увидишь.

– Ича? – спросил Джайан.

Тамос кивнул:

– А также трое кай, полдюжины наставников и более пятидесяти шарумов. Даруй мне поединок чести, и их освободят.

Джайан повернулся к даль’шарумам:

– Теперь вы видите воочию, что даже воины-чины торгуются за свою жизнь, словно купцы-хаффиты!

Красийцы заулюлюкали, многие плюнули в сторону Тамоса.

Джайан вновь обратился к нему:

– Оставь себе моего брата с его людьми! Если они оказались настолько слабы и глупы, что угодили в плен к чинам, то лучшего не заслуживают. Скоро мы за ними придем. – Он поднял покрывало. – Но если ты желаешь, чтобы я убил тебя лично за то, что ты наставил рога Шар’Дама Ка, это я тебе обеспечу.

Тамос стремительно надел шлем, подхватил свое длинное копье и пришпорил лошадь, гарцуя перед Джайаном, пока тот готовился.

Оба не стали тянуть и с равным напором устремились в атаку с копьями наперевес.

За миг до сшибки Джайан вскинул копье, метя Тамосу в грудь. Граф неожиданно и мастерски раскрутил свое, обратным хватом держа его ближе к голове.

Джайан со всей мочи поразил графа в грудь, но метки на доспехах Тамоса вспыхнули, и древко переломилось. А Тамос, подлетевший вплотную, вложил всю силу и скорость в серию быстрых выпадов, испытывая оборону Джайана и выискивая брешь.

Шарум ка попытался отъехать и перестроиться, но граф был лучшим наездником; его кобыла теснила жеребца Джайана, как пастушья овчарка, тогда как граф наносил удары.

Джайан с неистовым проворством прикрылся щитом, который вкупе со стеклянными доспехами обеспечил ему неплохую защиту. Но он оборонялся и потерял копье. Казалось, что скоро граф отыщет зазор и нанесет смертельный удар.

Джайан оттолкнул Тамоса щитом ровно настолько, чтобы атаковать лошадь. У той был защищен загривок, но горло – нет, и Джайан вонзил в него обломок копья.

Огромный мустанг встал на дыбы, хрипя и дико суча передними ногами. Тамос держался в седле, пока животное не начало заваливаться. Он ухитрился вовремя соскочить и не грянуться оземь.

Терн подумал, что бою конец, но Джайан отъехал к своим командирам, спешился и взял шестифутовое пехотное копье.

Когда он устремился к Тамосу, граф уже встал. Оставив десятифутовое кавалерийское копье в грязи, он выдернул из заплечных ремней энджирсское, фехтовальное, и ждал неприятеля.