Ник Кайм: Смертельный огонь

Нумеон отказывался ему уступать. Он отказывался уступать всем и всему, что вставало у него на пути, и все равно этого оказалось недостаточно.

Затем пришел гнев, а с ним — твердое намерение не принимать свою судьбу и судьбу своего примарха.

Измученный, измотанный, он рухнул на колени в обжигающий песок и закричал в небеса:

— Что еще вы от меня хотите? Я все отдал. Молю, что еще?

Ответом ему стали раскаты грома, предзнаменующие бурю. Дрожь под ногами усиливалась, постепенно разрастаясь в землетрясение, от которого горы будут биться, как в приступе, а земля утонет в огне.

Нумеон опустил голову, прижимая к телу стиснутые кулаки и пытаясь отогнать неизбежную правду.

Вулкан мертв.

Все, что они пережили, все, что потеряли, погибшие братья и верно служившие смертные, — все это было напрасно. Жертва без награды.

Без цели.

Вдали послышался вой сирен. Время Испытаний неуклонно приближалось, и всех ноктюрнцев ради их собственной безопасности сзывали в города и аванпосты.

Лишь безумные и отчаянные уходили в бурю. Нумеон был и тем, и другим.

Он поднялся, отыскав в себе решимость, которую и не надеялся найти, и увидел впереди цель своего пути.

— Смертопламя.

Зитос наблюдал через бинокль за процессией смертных, следующих через далекие врата Фемиды.

Он стоял на стене Виверновой цитадели вместе со стражами, но на расстоянии от них, чтобы иметь возможность наслаждаться относительным одиночеством.

Скоро города-убежища закроют врата и спрячутся под пустотными щитами. Любой, кто в этот момент окажется за пределами городов, останется снаружи во власти стихий.

Тренировки пошли новобранцам на пользу, и из них сформировали семь подразделений. Как только буря утихнет, они сядут на корабли и полетят к Терре. Зитосу оставалось лишь надеяться, что они не прибудут слишком поздно, что Саламандрам еще доведется сыграть важную роль в исходе этой войны.

Слишком долго они были слабы или бесполезны. Раньше он надеялся, что Нумеон поведет их. Надеялся и теперь. Он даже начал верить, что Вулкан может вернуться, несмотря ни на что. Эта вера умерла, когда они отдали тело примарха горе. В тот момент ложные надежды потухли, но пришла готовность поставить точку, которая нужна была, чтобы перековать легион.

Вулкан был мертв, а потому другому предстояло принять старый титул магистра легиона. Кроме Нома Рай’тана был лишь один претендент.

Но только когда пустотные щиты заработали, издавая свое актиниевое гудение и распространяя вокруг запах кордита, Зитос спросил:

— Где Нумеон?

У подножия горы клубился дым, но вершина оставалась видна. Скалы-когти поднимались к небу цвета пролитой крови, и пламя бушевало над горой, не сдерживающей гнева.

Когда земля затряслась, Нумеона охватила тоска, заставив чувствовать себя опустошенным, проклятым.

После стольких лиг, пройденных по пустыне, ноги покрылись волдырями и истоптались до крови. Пустыня не была к нему милостива, но он знал, что его путь подходит к концу с каждым кровавым следом, остающимся позади.

Медленно, едва ли не неотвратимо, он начал взбираться по склону горы. Пепел и угли жгли кожу, но он этого почти не чувствовал. Он поднимался метр за метром; карабкаться было тяжело, но усталости больше не существовало.

Тьма затягивала его все глубже в глубокий колодец отчаяния, из которого ему не суждено было выбраться. Конечности мучительно ныли, плоть горела, но оцепеневший разум заставлял ползти с монотонной, бездумной решимостью.

Отчаяние подтачивало ее, но силы воли Нумеону хватит.

С неба донесся оглушительный рокот, способный посоперничать с ревом океанов. Его эхо разнеслось по всей горе, по всей пустыне, и по земле пошли трещины.

Следя за вершиной, чей гнев неминуемо должен был пролиться потоками лавы, Нумеон едва не пропустил в камне расщелину. Она была частично скрыта дымом и дышала жаром.

В горе что-то громко треснуло, и гигантская колонна лавы взмыла в небо, касаясь облаков.

Нумеон в отчаянии подполз к расщелине и с облегчением нырнул в темноту. Вскоре его убежище накрыло пирокластическим облаком, но, когда оно ушло, а гора начала истекать жидким огнем, трещина исчезла, словно ее и не было, а с ней исчез и Нумеон.

Жертвоприношение свершилось.

Над пустыней неслась эскадрилья «Небесных охотников». Зитос вывел поисковый отряд, едва отключили щиты.

Реактивные мотоциклы были изношенными и перестроенными для других целей, но на данный момент более быстрых способов пересечь пепельную равнину не существовало. Зитос вспомнил, как они нашли оставленные вещи Нумеона. Его оружие, броню и даже печать обнаружили в склепе, в еще стоявшем там саркофаге Вулкана.