Алексей Агеев: Под знаком императорского дома [litres]

– Григ, почему нет информации по ракетам. Согласно боевому расписанию у нас их должно быть десять.

– Двенадцать, на две больше боекомплекта, а также на спасательных ботах установлено по пять. – Грига явно захватило. Этот неуемный юнец что-то знал, быть может, даже чувствовал. И это грело душу первого помощника, так не желавшего умирать.

– Григ, ты сможешь отстрелить боты в автономном режиме пассивной атаки?

– Если только корвет замрет секунды на три.

– Он встанет. Готовь боты. Капитан, что с постами в носу.

– Оставим троих, это предел.

– Если выживем, им всем орден, посмертно, – побелевшими губами выговорил Андрей, кладя ключ на старт. Он представил, как дрожит сейчас рука старшего механика реакторного отсека, лежа на дублирующем ключе старта.

Капитан покачал головой.

– Если мы выживем, я твой должник, Андрей. С богом.

Пиратский крейсер заметил корвет еще на разгоне. Впрочем, корвет и не скрывался. Шансов подкрасться незамеченным на линию ракетной атаки у корвета не было.

Капитан крейсера, старый вояка, успевший сменить не один десяток звездолетов, выиграть и проиграть сотни дуэлей один на один, сосредоточенно всматривался в монитор, выводивший живую картинку обводов крошечного звездолета, и ждал результатов анализа.

– Это обычный патрульный корвет. Серия «Стерегущий». Многоцелевой боевой звездолет ближней зоны патрулирования. В простонародье «колючка». Полный экипаж. Режим боевой.

– Дураки. – Захохотал кто-то за спиной.

– Молчать! – рявкнул за спиной верный Слуй, и вновь в рубке воцарилась напряженная тишина.

– Тот, кто ведет эту крошку, – не дурак. Наш крейсер – это большая консервная банка, увешанная гроздями десантных платформ, ракетными пеналами и плазменными орудиями среднего калибра. Ближний бой мы выиграть за явным преимуществом не сможем. Если он прорвется сквозь зону поражения, то сможет нас пребольно укусить. За работу. Разворачиваемся правым бортом. Ракетным БЧ к бою. Комендорам, пристрелочными на предел дистанции частыми залпами. Мне нужен фокус. Снарядов не жалеть.

Крейсер начало трясти. Завыли вытяжные двигатели вентиляции, и с шумом рухнули потоки хладагентов, охлаждая раскаленные гильзы от снарядов. Затем протяжные механизмы лентоподач ожили, с воем набивая опустевшие казенники универсальных орудий.

Бой начался. Через сорок секунд в боевой рубке крейсера стало ощутимо жарче.

Сквозь едва уловимое мерцание защитных полей контуры корвета казались размытыми. Проложив курс, маленький звездолет уверенно разгонялся, нацеливаясь точно по центру крейсера.

– Слуй, – капитан пиратов раздраженно мотнул головой, – ты помнишь случай у тех чертовых двойных звезд, мы потеряли там весь наш конвой.

– Засада имперских погранцов, Красный Багрянец?

– Да, там был шустрый корвет, я позже приложил его разок, но вспомни, сколько он сделал залпов ракетами?

– На порядок больше, чем положено по боевому расчету.

– Верно. Ракетным БЧ, антиракеты к бою. И, черт возьми, комендоры, берите фокус! – Капитан хмурился все больше. Тот, кто вел корвет, четко представлял возможности десантного крейсера. И это сильно настораживало бывалого флибустьера.

– Они стреляют, – не выдержав нервного напряжения, крикнул штурман, указав рукой на ослепительные всполохи небесно-голубого цвета. Так на обзорных экранах высвечивались залпы крейсера.

– Пристрелочные суки не жалеют, – коротко бросил Андрей и тут же приказал: – Скорость максимум. – Корвет после прибавки импульса ощутимо дернуло.

– Если возьмут фокус, долбанут всеми калибрами, – меланхолично заметил капитан.

– Не возьмут, нам продержаться еще минуту, затем сбросим боты.

– Легко сказать. Они снарядов не жалеют… – Штурман корвета, оставшийся в бою без работы, от волнения грыз ноготь и инстинктивно вжимал плечи, после каждой вспышки.

– Шельмец… – капитан пиратского крейсера грязно выругался. Корвет внезапно рванул вперед, легко ускользнув из наметившейся точки фокуса.

Линии захвата дрожали на орудийных мониторах пирата, просто не успевая обработать стремительные маневры корвета, его рывки-ускорения и продуманно ломаную линию полета.

Это свидетельствовало скорее не о слабости бортовых компьютеров крейсера, а о мощи систем постановки помех корвета, которые пудрили мозги бортовым системам пирата.

– Может, ударим ракетами?