Дмитрий Даль - Клеймёный

Когда все саркофаги были разобраны, двери барака автоматически закрылись.

И голос в голове заговорил:

«Занять места внутри капсул. Лежать неподвижно. Не делать никаких резких движений».

Каторжане полезли на нары.

Илья устроился в саркофаге, который тут же закрылся. Хорошо, что Давыдов никогда не страдал клаустрофобией, иначе можно было и концы отдать от ужаса. Но он не успел это обдумать, как саркофаг стал заполняться какой-то жидкостью. Вскоре жидкость полностью покрыла его тело и добралась до лица. Он пытался вытянуть вверх голову, чтобы дышать, но это было бесполезно. Жидкость добралась до рта и носа и хлынула внутрь, и в то же время он провалился в пропасть небытия.

Илья представить себе не мог, что его детская мечта окажется таким жутким разочарованием. Все время, пока звездолет дырявил космос, он провалялся в отключке в ванне с какой-то желеобразной субстанцией, от которой после пробуждения сильно болела голова и во рту оставался привкус рвоты.

Их разбудили сразу после того, как корабль опустился на Пекло. Опять сильный разряд в мозг, и он всплыл в реальность, словно субмарина на последнем глотке воздуха. Перед глазами расплывались разноцветные круги, знобило. Крышка саркофага поднялась, и он выбрался наружу. Первые неуверенные шаги по палубе. Чтобы не упасть, он ухватился за крышку саркофага и остановился. Даже дыхание задержал, чтобы унять тошноту, которая поднялась к горлу.

Когда глаза привыкли к искусственному свету, Илья увидел каторжан. Они топтались на месте, бродили бесцельно вдоль саркофагов, рассматривали друг друга и свои отражения в зеркальных поверхностях стен. Они были дезориентированы в пространстве, подавлены и разбиты.

Но не все пассажиры очнулись от космической спячки. Илья насчитал восемь саркофагов, которые так и не открылись. Быть может, люди просто не проснулись, но откуда-то он знал, что это не так. Арестанты просто не выдержали перелет и умерли. Быть может, для них это был лучший выход.

Илья обернулся и вздохнул облегченно. Его новые знакомцы Бродник, Карен и Семнадцатый, назвавшийся Гривером Дыкриком, были живы. Фома сидел в саркофаге и безумными глазами осматривал барак. Карен Серое Ухо стоял возле нар, держался за саркофаг и блевал. Дыкрик стоял, уперевшись лбом в зеркальную стену, и, кажется, молился.

За ними пришли спустя четверть часа. Не дали окончательно прийти в себя, освоиться в новой реальности. Конвоиры вывели каторжан из барака и повели на выход.

Звездолет опустился на черное выжженное плато, окруженное ржавыми возвышенностями. Двойное солнце стояло в зените, но на улице было прохладно. Им никто не предложил защитные комбинезоны и маски-фильтры, в которых щеголяли конвоиры. Они были обреченным на вымирание материалом, который еще мог послужить на пользу отечеству. Их свергли, предали и обрекли на смерть, но ее еще нужно было заслужить. Ничто в этом мире не дается легко.

Под сапогами скрипел черный камень. Холодный ветер швырял пыль в лицо. Низко плыли грязные рыжие облака. Недружелюбное место. И ни одного живого существа из местных.

На плато возвышался белый купол, возле которого стояли башенки излучателей, нацеленных в небо. Звездолет стоял в нескольких метрах от базы.

Их построили возле корабля и пересчитали, для этого был подан импульс на капсулу контроля, вшитую в шею. Конвоиры выглядели сытыми и довольными. Вряд ли они болтались в блевотном желе во время полета. Холеные счастливые рожи палачей. Они предвкушали дорогу домой, а вот для Давыдова этот путь, кажется, закончился. Теперь Пекло стало его домом, вероятно до конца жизни.

В куполе открылись ворота, выехал автомобиль с хищно нацеленным на толпу заключенных пулеметом, и показались солдаты в серой форме и красных беретах. Во главе процессии встречающих шел офицер. Сухой, поджарый, с вытянутым острым лицом и черной ниточкой усов. На его бритой голове красовалась фуражка с кокардой – рыцарский щит с перекрещенным кайлом и лопатой, по центру тележное колесо. На ремне у него справа висел энергетический хлыст, слева – пистолет в кобуре.

– Слушайте меня, утырки, и не говорите, что не слышали. Меня зовут полковник Филин. Это место форпост «Южный». Здесь вы в первый и последний раз. Такого еще не было в истории Пекла, чтобы каторжная душа поднималась на поверхность. Через несколько минут вы начнете спуск к Жерлу, где проведете остаток своих жалких никчемных дней. Там вы будете жить и работать. Жерло ваш новый дом, ваша тюрьма и ваша могила. Но это в будущем. Все вы преступники, ваша вина доказана, и надеяться, что когда-либо вы будете освобождены от участи сгнить заживо на мааровых рудниках, бессмысленное занятие. Вы не будете прощены. Никогда вам не искупить свою вину. Я не советую вам протестовать, бунтовать, жаловаться на судьбу. Это глупо, и за это вы будете наказаны. Вам кажется, что терять уже нечего, вы пали на самое дно, поверьте, мы сможем вас переубедить в этом. Мы – ваши стражники, ваши надзиратели, ваш ночной кошмар. Не забывайте это. Построиться и приготовиться к погружению в Жерло.