Дмитрий Силлов: Гаджет. Чужая Москва

На плече старшего группы ожила рация. Внимательно выслушав инструкцию, он распорядился:

– Раненую девушку в реанимационную машину, остальных сопроводить в «Скорые».

Ну, в таких ситуациях быковать глупо, поэтому я было двинулся за своими товарищами. Но рация вновь что-то буркнула невнятно, и старший – ничего себе обращение! – деликатно тронув меня за рукав, сказал:

– А вас, Иван Николаевич, просят пройти вон в ту машину.

И ткнул пальцем в «Мерседес».

– Даже интересно стало, с чего это мне такие почести, – пробормотал я.

– Увидимся еще, – кивнул мне Мастер.

– Удачи, – сказал Даль.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил я.

– Не за что. Обращайся, – сказал Мастер. И вместе с остальными пошел к «Скорой», возле которой уже стояли наготове подозрительно широкоплечие люди в синей униформе с красными крестиками, нашитыми на груди.

Заднюю дверь «Мерседеса» мне предупредительно открыл один из черных автоматчиков. И сразу же закрыл, как только я влез куда было сказано.

Внутри машины не пахло роскошью, как в навороченном «точиле» покойного Сашки. И легкого тревожного запаха пороховой гари, как в автомобиле Дмитрия, тоже не было. В ней не пахло… ничем. Странно. В любой машине чем-то да пахнет. А тут – нет, не было. Будто в стерильную операционную попал. Или в морг, откуда выезжают только вперед ногами.

Рядом со мной сидел человек в черном пальто. Короткая стрижка «под фуражку», виски́ с легкой проседью, абсолютно незапоминающийся профиль. Разве что нижняя челюсть слегка тяжеловата для типичного «человека толпы», да легкая кривизна носа свидетельствует то ли о боксерском прошлом, то ли просто о любви решать споры при помощи весомых аргументов. Впрочем, довольно крупные кисти рук с намозоленными костяшками подтверждали сразу оба предположения.

– Здравствуйте, Иван Николаевич, – произнес человек, как только я сел в машину.

– И вам поздорову, добрый человек, – буркнул я. – Чем обязан?

– Не узнаете?

Он повернулся ко мне. Нет, этого человека я раньше не видел.

Я покачал головой.

– А ведь мы встречались. Мельком, можно сказать. Несколько лет назад. Гостиничный номер. Девушка, распятая на стене. И три мужика, случайно встретившихся в этом номере, чтобы убить одно чудовище.

Я зажмурился… Да, точно. Этот человек был одним из тех, кто помог мне довершить начатое. И, возможно, в какой-то мере спасший мне жизнь, так как вряд ли я тогда бы в одиночку справился с той тварью… Впрочем, без меня они бы тоже наверняка оба погибли, так что, думаю, Долга жизни между нами нет.

– Разрешите представиться. Андрей Макаренко, – сказал человек в пальто. – Для вас – просто Андрей.

– Так просто, без чинов?

– Пока да, – усмехнулся Андрей. И попросил водителя:

– Толя, сделай телевизоры погромче.

Водила, чья бритая башка на толстой шее маячила впереди, послушно нажал на кнопку пульта и воткнул наушники себе в уши. Два телевизора, встроенные в спинки передних сидений, хором заорали, почти перекрывая воплями лохматых певцов наши голоса. Понятно. Одетые в штатское люди с военными стрижками не любят, когда их беседы подслушивает кто-то еще.

– Итак, Иван, перейду сразу к делу. Я представляю Комитет по предотвращению критических ситуаций. Или проще – группу «К».

– Не слышал о таком, – сказал я.

– И не услышите, – кивнул Макаренко. И, как мне показалось, стандартно-заученно продолжил: – Комитет – а тогда он назывался комиссариатом – был образован практически вместе с НКВД сразу после Октябрьской революции. Основной задачей этой структуры была внешняя стратегическая разведка, а также предупреждение действий других стран, направленных на подрыв советской власти в России. Позднее к функциям группы «К» прибавился негласный контроль над всеми структурами НКВД, а также антидиверсионная деятельность стратегического масштаба.

– И в наше время кроме названия в группе «К» ничего не поменялось? – поинтересовался я.

– Этот же вопрос мне задал в свое время ваш друг Виктор Савельев по прозвищу Японец, – сказал Андрей. – И могу отметить, что вы оба совершенно правы. Да, группа «К» с тех времен и до сего дня стоит на страже интересов Родины. Но иногда случается так, что наши специалисты не в состоянии своими силами справиться с проблемой. И тогда нам приходится привлекать к сотрудничеству профессионалов со стороны.

– Или использовать их втемную, – сказал я, откидываясь на сиденье.

Только сейчас я понял, насколько устал за эти дни. И единственное, чего мне хотелось по-настоящему, так это перекусить чего-нибудь – и вырубиться. Можно прямо на этом сиденье. Хотя бы минут на шестьсот для разминки. А потом можно и еще два раза по столько…