Олег Синицын - Скалолазка

Объятая ужасом, я завалилась обратно за палатку и поняла, что больше не решусь выйти на свет даже под пыткой.

Головорезы бросили пару фраз часовому. Тот что-то ответил. Все противно загоготали. А потом… о, ужас! Они накинулись на сумки. Ах, сволочи!

Они копались в моих баулах с бесцеремонностью жандармских ищеек, уверенных в собственной безнаказанности.

Мне оставалось только смотреть на это и скрежетать зубами от бессилия.

Тем временем турки обнаружили мое нижнее белье и принялись нюхать его своими грязными носами. Не дождетесь! Белье свежее, вчера постиранное.

За этим занятием их и застал Лопоухий.

Он неожиданно появился из-за палатки, и хотя я ненавидела его, как ведьма инквизитора, – в тот момент американец показался мне чуть ли не рыцарем.

Он всадил одному турку крепкую затрещину, другого отшвырнул пинком.

– Вы что делаете, олухи! – воскликнул он. – А ну пошли прочь!

Головорезы припустили куда-то в центр лагеря. Лопоухий что-то сердито сказал часовому и стал запихивать мои вещи обратно в сумки. Турок хмыкнул и отправился прочь.

Закончив собирать сумки, американец поднялся и долго смотрел в сторону моря, думая о чем-то. Я вдруг вспомнила, как он залепил и мне пощечину. Щека до сих пор горела. Да и холод пистолета еще ощущался на виске. Нет, так обращаться с женщиной может только самый отъявленный негодяй.

Странная собралась компания. Группой отборных турецких мерзавцев руководит человек с американским акцентом. Что за банда? И зачем им понадобились археологи, с которых, в общем, и взять нечего?

К Лопоухому приблизился бородатый турок, которого я видела в палатке. Кажется, он главарь местного отребья, но беспрекословно подчиняется американцу. И последний чувствует себя полновластным хозяином. Наверное, платит им всем. И хорошо платит, раз такие лоси бегают перед ним на цыпочках и безропотно выносят пинки и затрещины.

Лопоухий и турок повели разговор на английском. Наверное, чтобы я поняла… Шутка, конечно. Думаю, что Лопоухий, как и я, плохо знал турецкий.

– Мне нужен наскальный текст, Рахим, – произнес Лопоухий. – Времени мало.

– У меня нет людей, которые умеют лазать по скалам, мистер, – ответил Рахим. – В темноте можно шею свернуть. Девчонка была права.

– Да уж, – с ледяной усмешкой кивнул американец. – Что же вы, ротозеи, упустили ее?

Рахим ничего не ответил, его глаза недобро сверкнули.

– Плохо это, – пробормотал Лопоухий. – Я уверен, что девчонка сняла бы текст. Дьявол! Может, все-таки загнать вас на скалу?

– Мистер Бейкер…

Так я впервые услышала имя американца. Значит, Бейкер… Пусть будет Бейкер. Рахим тем временем продолжал:

– Луны нет, звезд нет – жуткая ночь! Шеи себе поломаем, а дело не сделаем. Лучше утра дождаться, там что-нибудь придумаем!

– Утро-утро! – проворчал Бейкер. – Хорошо, оставим до утра… А эти скалолазные шмотки надо взять с собой – могут пригодиться.

С этими словами он подхватил одну мою сумку, турок взял другую, и они отправились в глубь лагеря, оставив меня с открытым ртом.

Итак, я лишилась обуви, денег и документов. Нужно бежать отсюда, бежать прочь. Гродина все равно не спасу – не служила в спецназе. Идти в лагерь и разыскивать свои сумки по палаткам? Эти гориллоподобные ребята из своих автоматов изрешетят меня в дуршлаг.

В голову не приходило ничего, кроме бесполезной ругани. Не выбраться теперь из Турции. Без документов я рабыня. Повешу на лицо паранджу и отправлюсь в чей-нибудь гарем.

Что же делать?

Я вспомнила о надписи на скале, вокруг которой заварилась вся кутерьма. Что там за надпись? Гродин говорил – одна из легенд Великого Сказителя. Кто это, кстати? И зачем древняя легенда понадобилась мистеру Локаторы-Вместо-Ушей? Да еще столь спешно?

Она ему нужна позарез. Так сильно, что он готов сорить деньгами, нанимая головорезов, готов убивать ради нее.

Я вдруг поняла, что должна прямо сейчас отправиться на скалу. Должна снять легенду, пока не наступил рассвет.

Я похлопала по карманам блузки. Графитовый грифель и калька остались при мне. Грифель, правда, сломался пополам, но сойдет и такой.

Идея, конечно, паршивая. Жаль – другой нет. Если удастся снять надпись и изъять предмет, о котором вскользь упоминал Гродин, у меня будут мощные козыри, с помощью которых я смогу вернуть вещи и документы. Или хотя бы одни документы!

Я усмехнулась. Не хотела лезть на скалу в темноте со снаряжением – теперь придется «голышом».