Джеймс Сваллоу - Полет «Эйзенштейна»

— Какие у него шансы выжить? Не надо ни темнить, ни осторожничать. Скажи, он будет жить?

— Я не могу ответить на этот вопрос, господин. Он борется изо всех сил, но его организм постепенно будет слабеть, а о болезни, поселившейся в его теле, я даже не слышал. Она постоянно принимает разные формы и понемногу изматывает его сопротивляемость. — Войен мрачно посмотрел на Гарро. — Ты должен подумать о том, чтобы даровать ему освобождение.

Глаза Гарро потемнели:

— Так сложилось, что я уже отнял жизнь у многих своих братьев, а теперь ты предлагаешь перерезать горло тому, кто лежит больной и не может себя защитить?

— Это было бы актом милосердия.

— Для кого?! — воскликнул Гарро. — Для Дециуса или для тебя?! Я вижу твое тщательно скрываемое раздражение, Войен. Ты бы с радостью избавился от всех свидетельств тех кошмаров, которые на нас обрушились, не так ли? Тебе легче было бы игнорировать их последствия и возможные связи с деятельностью проклятых лож!

Апотекарий, шокированный взрывом эмоций командира, пораженно молчал.

Гарро увидел его реакцию и тотчас пожалел о своих словах.

— Прости, Мерик, я сказал не подумав. Огорчение возобладало над разумом…

Войен постарался скрыть обиду.

— Господин, я должен сделать кое-какие дела. Увидимся позже.

Апотекарий ушел, а вместо него приблизился Круз. Пожилой космодесантник внимательно посмотрел на Гарро:

— Нам кажется, что мы все уже повидали, и всегда приходит день, когда Вселенная наказывает нас за высокомерие.

— Да, — протянул Гарро.

Круз задумчиво кивнул:

— Капитан, я взял на себя смелость составить для тебя сводку сражений, прошедших после бегства из системы Истваана. — Он протянул электронный планшет, и Гарро просмотрел списки имен. — Более сорока рядовых космодесантников и вполовину меньше тех, кто имеет звание не ниже ветерана, включая и меня самого. Пятеро воинов получили жестокие ранения, но при необходимости в состоянии принять участие в битве. В расчете не учтены ты и апотекарий.

— Я не вижу здесь имени Дециуса.

— Он все еще в коме, разве нет? Он лежит без сознания и не может сражаться.

Капитан сердито стукнул кулаком по бедру своей аугметической ноги.

— Кое-кто говорил то же самое и обо мне, но я доказал, что они ошибались! Пока Дециус жив, он остается одним из моих воинов. Допиши его имя в список, а если что-то изменится, я тебе сообщу.

— Как пожелаешь, — согласился Круз.

Гарро взвесил планшет на руке.

— Семьдесят человек, Йактон. Из тысяч космодесантников, бывших в районе Истваана, только мы еще живы и вне досягаемости изменника Воителя.

Ему все еще трудно было произносить эти слова вслух, и Гарро заметил, что Крузу так же трудно их слышать.

— Должны быть еще, — настаивал Лунный Волк. — Тарвиц, Локен, Варрен… Все это отличные люди, прекрасные воины, которые не будут равнодушно наблюдать за мятежом.

— В этом я не сомневаюсь,— ответил Гвардеец Смерти.— Но стоит мне подумать, что они остались там, пока мы прятались в варпе… — Горло сдавило, и он умолк. Воспоминания о вирусной бомбардировке все еще причиняли слишком сильную боль. — Знать бы, сколько их осталось после этой чумы и огненного шторма. Если бы нам удалось спасти побольше наших собратьев…

Гарро подумал о Сауле Тарвице и Уллисе Теметере и понадеялся, что смерть его друзей была быстрой.

— Этому кораблю отведена роль посланника, а не спасателя. Кто знает, может, еще какие-нибудь корабли ускользнули в космос или спустились на поверхность. Флотилия огромна, и Воитель не в состоянии иметь глаза повсюду.

— Возможно, — кивнул Гарро. — Но я не могу смотреть на своих людей и не видеть перед собой лица тех, кто остался противостоять Хорусу. — Капитан стоял, прижав к толстому стеклу изолятора латную перчатку и вглядываясь в бледное лицо Дециуса, лежавшего в окружении вспомогательных медицинских приборов и устройств. — Я чувствую, что за несколько дней постарел на сотни лет, — признался он.

Круз сухо рассмеялся:

— И это все? Поживи с мое, и ты поймешь, что считать надо не прожитые года, а пройденные расстояния.

Гарро отвернулся от раненого товарища.

— Если так, то я еще старше.

— При всем уважении к боевому капитану, ты еще подросток, Гарро.

— Ты так думаешь, Лунный Волк? — усмехнулся тот. — Ты забываешь о природе преодолеваемых нами пространств. Могу поспорить, что если сравнить наши даты рождения по Имперскому календарю, я окажусь таким же старым, как и ты, брат, а может, и еще старше.