Виктория Щабельник - Злое небо

Я открыла глаза, обнаружив себя лежащей лицом вниз на каменистом полу. Мокрая, дрожащая, задыхающаяся, с пульсирующей головной болью. Жутко саднило горло. Пришлось откашляться снова и снова, выталкивая из себя воду.

— Простите, что не раньше. Вода попала в легкие. Несколько минут вы были без сознания, — надо мной нависло туманное облако, и я устало прислонив голову к камню тихо застонала.

— Что произошло?

— Вы не помните? — уточнил Айван.

— Я… меня кто-то ударил по голове, затем я, кажется, потеряла сознание. Меня хотели убить? — вопрос прозвучал слегка удивленно. Мне действительно было странно и непонятно. Здесь-то за что?

— Думаю, генерал с удовольствием возьмется за выяснения мотивов убийцы, — ответил Айван, — я успел ему сообщить.

Дамир ворвался в пещеру как вихрь, упал передо мной на колени и осторожно перевернул на спину. Его теплые руки согревали. Но не совсем. Дамир, почувствовав что я дрожу, сбросил с себя рубашку и натянул на меня.

— Она станет мокрой, — вяло запротестовала я, однако, с наслаждением укутываясь в пока еще теплую ткань, хранящую запах генерала. Такой мужественный, дерзкий, запах кофе и сигарет, чистой кожи и морозной свежести.

— Я отнесу тебя к себе. Поживешь пока там. Грек поможет с вещами.

Нас окружили какие-то люди, многих я видела впервые. Он отдавал распоряжения резко, не допуская никаких возражений, и они подчинялись. А Дамир тем временем нежно, но крепко прижимал меня к себе, поглаживая рукой спутанные мокрые волосы, и я слышала как часто и тревожно бьется его сердце. Он боится? За меня?

— Как тебе удалось выбраться? — я поморщилась, когда его пальцы нащупали большую шишку на голове.

— Не помню. Ничего не помню, — я не солгала, просто не хотелось рассказывать именно сейчас про тот странный сон, как будто наяву. Не время.

— Айван? — он обратил хмурый взгляд на сгусток, и Айван словно недоуменно шевельнул плечами.

— Когда я нашел Шанию, она лежала возле воды.

Я уже давно успела прийти в себя, по крайней мере, искренне надеялась, что это так. Одиночество располагает к раздумьям, но думать оказалось слишком тяжело. Все еще сильно болела голова, а мысли постоянно сводились к одной: меня пытались убить. Здесь! За сотни парсеков от места, где остались все мои враги.

Дамир ушел, и мне было грустно. Нет, разумеется, я не хотела, чтобы он сидел рядом, держа меня за руку. Мне было бы приятно, но я на такое не рассчитывала. Я просто не знала, как быть дальше, чувствуя все большую зависимость от этого мужчины. Мой статус пленницы и наши отношения… Всего этого для меня было чересчур.

Тотошку, верного малыша, который пытался меня защитить и был ранен, генерал бережно отнес в лабораторию. Не хочу думать, что потеряю его. Знаю, глупо так привязываться к животному. Но…

— Я знаю, что вы здесь, — мне не хотелось, чтобы голос выдавал усталость, и все же, так получилось.

— Простите, если помешал, — Айван возник прямо надо мной, колышась по воздуху серой дымкой. С моего места это выглядело немного гротескно и устрашающе.

— Вы не могли бы… присесть, что ли.

Дымка тут же изменила положение и устроилась сбоку.

— Спасибо.

— Мне это не составило труда. Пытаюсь представить, как вам иногда трудно воспринимать меня.

— Я не о том. Спасибо, что спасли мне жизнь.

Дымка помолчала, затем сгустившись, приняла очертания человека:

— Почему вы решили, что это был я? Я пришел, когда вы были уже спасены.

— Вы мне лжете, Айван. Не забывайте, что мы оба побывали в снах друг друга, и я смогу отличить правду от лжи. Вашу правду и вашу ложь, — уточнила я. — В тот, первый раз, когда вы подсмотрели мои кошмары, вы лишь прикоснулись к моему разуму. Но что произошло сейчас? Я была без сознания, не могла двинуться, не могла кричать. Однако я видела то, что не могла и не должна была видеть.

— Что именно? — Айвана было сложно назвать заинтересованным, да и я не считала себя специалистом в психологии инопланетян.

— Это место… оно лучилось, сияло! В нем царило спокойствие и печаль. Было так тихо, что я слышала, как звучит мое сердце. Оно не стучало, оно пело…

Айван застыл. Это было странное зрелище — застывший туман, обретший форму человеческого тела. Немного нервировало даже не то, что я на него смотрю, а то, что при этом не испытываю даже удивления. Похоже, я привыкаю к тому, что раньше считала нереальным.

— Вам что-нибудь о нем известно?

Айван все еще молчал и почему-то от его молчание мне стало не по себе.