Виктория Щабельник - Злое небо

— Черт! — простонала я, хватаясь за живот, и приваливаясь к поручню. Болело все. Тело будто разрывало изнутри, хотя помимо пробитой ладони ран видно не было. Если фантому в скором времени придется повторить бой, не знаю, переживу ли я такую победу. Потому что поражение я уже точно не увижу.

Вилард сидел в своей камере и мечтал. О том, как перережет глотку одному самонадеянному генералу, предварительно набив тому морду. А затем… Тут его мысли приняли волнующий характер и тело охватило легкое возбуждение. Перед глазами предстало лицо Шании в миг их знакомства в особняке его матери. Если бы он знал, что произойдет потом, долго бы не церемонился. Схватил ее в охапку, взвалил бы на плечо и увез, далеко-далеко. Подальше от любви Рейна, космических кораблей, заговоров и тюрьмы.

Приятные и тревожные мысли захватили Адриана поэтому он не сразу услышал… это . Странный шепот, который нарастал с каждой секундой. Он не мог разобрать слов, он вообще не мог определить, кто шепчет: мужчина или женщина. Он прислушался, встал и подошел к двери камеры, заглядывая в маленькое зарешеченное окошко, стараясь увидеть своих стражей. Их не было, что немного удивило Адриана. Удивило и насторожило. Место, и без того гиблое, таило в себе много тайн. Он понял это, как только попал на допрос к генералу.

Вилард несколько раз подергал за ручку двери. Знал, что это глупо, но не мог не попытаться. Когда он снова поднял глаза к окошку, его взгляд наткнулся на нечто, зависшее прямо перед дверью. Нечто аморфное, бестелесное, и совершенно непонятное.

— Ни … себе, — Адриан отпрянул от окна, когда эта тварь с разгону бросилась к окну. Но, встретив преграду, тут же отпрянула. Вилард был далек от наивной мысли, что ее остановили стены или решетка. Тогда что же уберегло его от проникновения агрессора? Вряд ли эта штука хотела просто нанести визит вежливости.

Тварь снова предприняла попытку, и опять оказалась остановлена. Она растеклась по двери, словно пытаясь нащупать слабые места в защите, выискивая трещины или царапины, сквозь которые легко можно было добраться до вожделенной цели. Но ее попытки были напрасны.

Адриан был далек от того, чтобы праздновать победу, так как знал: рано, или поздно она найдет слабое место в защите. И тогда что? Он старался не думать. А вот мысль о том, что Шания сейчас неизвестно где и подвергается опасности, не давала ему покоя. И если бы он только мог открыть эту проклятую дверь, даже впустив внутрь тварь, он бы с радостью это сделал. Даже не думая, чем же ему придется от нее защищаться. Он прошел достаточно испытаний и выжил, чтобы сдастся теперь, перед сгустком подтаявшего… желе.

Генерал вот уже четверть часа пробивался через очередной завал. Дорога с нижнего уровня к комнате Шании заняла чертову уйму времени. Он знал, что не успевает, и, боялся что возможно, найдет лишь ее холодный истерзанный труп. Он защитил ее от проникновения в тело хаа-рашсов, но кто защитит ее от их безумного гнева?

— Алан, гореть тебе в аду! — в который раз выдавил он, отбрасывая верхний камень, отколовшийся от потолка.

Взрыв произошел более часа назад. За это время он успел мобилизовать и вооружить людей, дать распоряжение охране и начать расчищать завалы, замуровывавшие большую часть сотрудников базы на нижних уровнях лаборатории. О пленных и «гостях» он пока не беспокоился. Стены и двери с частицами кризона защитят их от первой волны атак. Более дикие и злые фантомы хаа-рашсов смогут схлестнуться друг с другом и значительно сократить свои нестройные ряды. Почему бы не позволить им изничтожить друг друга? С теми же, кто останется, придется иметь дело уже ему и его маленькой армии, защищенной от проникновения в их тела кровью предков хаа-рашсов.

— Я предупреждал, что так может произойти, — напомнил Айван. Он ничем не мог помочь генералу. Материальные предметы не поддавались усилию его призрачного тела.

— Мы не учитывали предательства со стороны кого-то из наших.

— Рано или поздно кто-то бы сорвался и не выдержал. Что он сказал в свою защиту? — поинтересовался Айван.

— Что выживут достойные, — процедил Дамир, — он смеялся, когда я его убивал. Никогда не чувствовал себя так мерзко. Думал, что ссылка в лаборатории на нижних уровнях будет для него достаточным наказанием за попытку убийства Шании. Слишком устал от насилия и крови. Размяк.

Боялся увидеть осуждение и страх в ее глазах. Хотел стать лучше. Для нее. Дерьмо!