Сергей Шведов - Ещё рано объявлять тревогу

— В загсе заставят тридцать дней ждать. Дают время на раздумье.

— Мы уже всё обдумали. Распишут за час. И не такие операции проворачивал.

— Ой, вы разведчик! Вам всё можно.

— Нет, я простой ракетчик и артиллерист. Самый обыкновенный. Но давно понял, что у нас в стране всё идёт не по писаному, а по уплаченному без налога. И умею прищемить подпольным крысам хвосты.

— Вы уедите на учёбу, а я что буду делать?

— Учиться я буду в Киеве, без увольнительных, правда. Можно видеться и даже разговаривать через чугунную решетку ограды. А ты будешь кормить грудью маленького в киевской квартире, что я сниму тебе на два года моей последующей командировки.

— Я только в девятом классе.

— Пойдёшь в вечернюю школу. На вечер будешь нанимать няньку.

— Это ж так дорого!

— Будешь получать каждый месяц на почте моё денежное содержание. Солдату на фронте деньги не нужны.

— Разве начнётся война?

— Она для нас и не кончалась. Только зарубежом она притаилась, а мы врага исподтишка лупасим.

— Вы уверены, что с трёх раз у нас что-то получится?

— Если любишь, получается с первого раза.

Она уперлась локтями в столик, притянула его стриженую голову и стала осыпать неслышными поцелуями.

— Чего так вдруг?

— Чтобы не подумал, что я потаскуха и даю первому встречному. Вот смотри!

Она сунула руку под юбку и вытащила окровавленную салфетку.

— Ты у меня первый, потому что самый красивый и умный, каких я только видела!

— Не делай из меня кинозвезду. Я простой селянский хлопчик.

Она не успела стать женой маршала. Умерла от рака, когда он получил звание генерал-полковника. А тогда он молчал и слушал её певучий говор и перестук колёс. Она в полумраке не отрывала от него глаз. Колёса отсчитывали стыки колеи. За окном убегали вдаль сжатые полоски ячменя в зоне отчуждения с копёнками снопов. Тонкоствольные берёзы высоченного леса порой дугой загибались до самой земли. Такие берёзы он видел только здесь и не понимал, что заставляет их гнуться. Иногда пробегали фонари на разъездах. Купе медленно заполнялось призрачным светом. Так же медленно возвращалась темнота до следующего фонаря на разъезде.

Зажужжал зуммер персонального канала совсекретной связи. Маршал резко дёрнулся и проснулся.

— Сашко, что скажешь нового?

— Радиоперехват. Игорь Прокопыч, ждите гостей с востока.

— Американцы? Турки?

— Нетушки вам… Частная военная коммерческая корпорация «Миру — мир». Израильтяне. Офицеры и солдаты русского происхождения. Ну, из русских евреев, короче. Вояки отменные. Все служили в русской армии и учились в наших военных академиях. Есть предположение, они летят нам на боевое заграждение и подстраховку.

— Всем! Всем! Всем! Всем, кто слышит и видит меня! Готовность номер один — тридцать минут. Отсчёт времени пошёл! Всем ракетчикам свести время по импульсным радиосигналам Гринвичской обсерватории. Подключить всю автономную электронику к генераторам на подзарядку. Исполнять только мои команды даже особистам, военюристам, инженерам-испытателям из гражданских вспомогательных служб. На эти полчаса все штатские работают в разряде своих званий офицеров запаса и отвечают за свои косяки по законам военного времени вплоть до расстрела на месте. Военная прокуратура потом разбираться будет, кто прав, кто виноват… По моей команде «ПЛИ!» последовательно стреляют первое, второе, третье и четвёртое орудия. Цель — облучение всего объёма ущелья по всей длине и глубине и вспучивание богатой микроорганизмами почвы вплоть до гибели всей живой органики. После окончательное выработки генерирующих мощностей пиротехники незамедлительно отводят все четыре орудия на северо-восток и производят подрыв всех боевых компонентов. Не слышу рапорта командира подрывников!

— Старший техник-пиротехник младший техник-лейтенант Зуйков к боевой работе готов, товарищ маршал!

— Прямо в стихах шпарит… Так вот, поэт Зуйков, сразу после подрыва все четырёх орудий сажай свою команду в автобус — и прямиком дуй на Тегеран! Ни один из спецов не должен попасть в плен, иначе под расстрел угодишь ты.

— Есть, товарищ маршал Керимов, дуть прямиком на север до самого Каспия! И сохранить в живых каждого русского спеца.

— Правильно понял, лейтенант.

— Младший…

— Теперь уже старший. Мне пока даны на это полномочия Кремлём. В штабе оформят представление… Итак, всем, кто слышит и видит меня! Далее следует черед для дальнобойной ствольной артиллерии. По моей команде «огонь!» пушки основательно обрабатывают «зелёнку» в дальнем конце ущелья. Когда закончатся снаряды — замки с обрыва вниз, лафеты туда же. Прицелы и стволы примкнуть в бортовым тягачам, расчёты и вспомогательный личный состав — на север на максимальной скорости! Повторяю, ни одна пушка Шубина не должна попасть в руки врага в полном сборе. Гаубицы Д-30 бросаем на месте, лишний груз… Иранцы гарантируют «чистое небо» со стороны Пакистана, но общевойсковым зенитчикам не дремать. Зенитки-«стратеги» уже в Тегеране. На полпути домой они полностью прикрывают колонну.