Константин Читатель - H2o (СИ)

К тому времени, как очередная запись инфополя воды была записана, я довольно сильно замерз, сначала переохладившись в воде, а потом и на кафельном полу ванны. Нашарив ногами тапочки, я сдернул с чуть теплой батареи полотенце и обтер худое тело. Трусы и футболка так же висели на батарее, но, когда я взял их в руки, они оказались влажными.

«-Надо чайник поставить», - пришла разумная мысль о быстром способе согреться.

Пока газ разогревал водруженный над конфоркой железный чайник, я перенес все оборудование из ванны в свою комнату. С некоторым сожалением пришлось выдернуть пробку из ванны, вернувшиеся родители могли неадекватно отреагировать на кристально чистую воду. Спускать ее в канализацию не хотелось, но в моей комнате и так уже хранилось не менее десяти трехлитровых банок, заполненных под самое горлышко.

«-Чайник набрал и ладно», - оправдал я перед самим собой нецелевой перерасход.

Усевшись за кухонный стол, я еще раз осмотрел излеченный палец. В свете заходящего солнца, яркий луч которого пробился сквозь грязноватое по весне окно, мне удалось заметить небольшое отличие по цвету у восстановленной кожи. Приблизив палец еще ближе к стеклам толстых очков, я убедился в том, что мне это не показалось.

Имея от рождения соломенный цвет волос, я всегда испытывал сложности с загаром. Под лучами солнца моя кожа только краснела и облезала, не желая приобретать даже самого бледного загара. Если потребуется в будущем восстановить большой участок кожи, новый слой эпидермиса практически не будет выделяться на фоне моей вынужденной бледности.

-Работает! – наконец-то я смог более членораздельно выразить свои эмоции.

Мать возвращалась домой с работы после семи и готовила ужин на двоих. Накормив меня и поев сама, она уходила к себе в комнату смотреть телевизор. Ближе к девяти, а иногда и около полуночи, приходил отец. Он шел на кухню, где гремел посудой, чаще всего что-то жаря и редко когда пользуясь кастрюлей. Через какое-то время раздавался звук сдвигаемого вбок стола и раскладываемого дивана. Живущий на кухне, отец не хотел ни видеть и ни разговаривать с матерью.

Вынужденные проживать на одной жилплощади, родители развелись сразу же после моего совершеннолетия. Ссоры и ругань, без которых ранее не обходились ни одни выходные, после развода утихли сами собой. Уставшие от неудачного выбора спутника жизни, они смирились со сосуществованием, ночуя в разных комнатах.

«-Надо съезжать», - в который раз пообещал я себе.

Сегодняшний вечер ничем не отличался от сотен вечеров до этого. Тихий звук пикнувшего ноутбука известил об окончании работы. Прислушавшись к воцарившейся тишине в квартире, я встал с кровати, постаравшись не сильно скрипеть промятыми пружинами матраца.

Запущенная еще перед ужином программа закончила сравнивать считанную с воды информацию и выдала результат. Два файла матриц биополя моего тела занимали почти десять процентов объема жесткого диска. Вычленить отличие и понять, какая часть информации за что отвечает, являлось следующей задачей.

-Хрень какая-то, - бегло оценив хаотичные изменения, зафиксированные программой, я раздосадовано выдохнул.

Угадать с первого раза, какие гармоники следует сравнивать не удалось. Впереди меня ждала кропотливая работа по накоплению статистических данных. Нанося своему телу определенного вида повреждения, а после этого их восстанавливая, я надеялся во всем разобраться.

Вернувшись назад, я улегся под верблюжье одеяло. Укутавшись по самую макушку, постарался побыстрее уснуть, все шаги эксперимента были обдуманы множество раз во время нудных лекций в институте и скрупулёзно занесены в план. До весенней сессии оставался целый месяц и каждый день следовало провести с пользой.

Автобусная остановка находилась от моего дома в десяти минутах ходьбы. Задуманное на сегодня кардинально отличалось от того, чем я занимался последние две недели. Сегодня я не собирался ни жечь свою кожу, ни резать мышцы, ни принимать лекарства в больших дозах. Все это, как и многое другое, уже было исполнено мною над самим собой и тщательно зафиксировано в памяти ноутбука.

Глянув по сторонам, я не увидел никого подходящего и присел на скамейку. Весной поздно темнело, несмотря на девятый час, на улице все еще было светло, что немного раздражало. По задуманному плану мне требовались сумерки, а еще лучше ночь. Но, если бы я вышел из дому попозже, то шанс встретить того, кого не надо, значительно увеличивался.