Роман Злотников - Последняя битва

Тут деревянные ступеньки заскрипели под тяжестью немалого тела, и Тамор оживленно вскинулся.

— Вот, кстати, и он. Как узнал, что я ожидаю важных гостей, так с утра выгнал всех из кухни, запер дверь и колдует. Кухарка говорит, что он готовит что-то сногсшибательное.

Франк, который уже был настороже, заметил, как Грон слегка развернулся и будто бы случайно уронил руку с подлокотника к левому бедру, к которому был пристегнут морской кортик, сейчас укрытый длинной полой дорожного хитона. Спустя мгновение из-за угла хижины показался рослый чернокожий с подносом, уставленным соусницами, вазами с овощами и кувшинчиками. Посередине величественно покоилось блюдо с живописно уложенными на нем кусками хорошо прожаренного мяса, истекающего ароматным соком. Грон (по поводу которого Франк готов был поклясться, что еще мгновение назад он готов был воткнуть в появившегося из-за угла свой кортик) восторженно взревел. И любому, кто посмотрел бы на него в этот момент, сразу стало бы ясно, что последние полчаса этот человек остервенело грыз ногти в ожидании еды и вот наконец-то ее дождался. Тамор с энтузиазмом присоединился к этому реву. Повар осторожно поставил поднос на стол и склонился в низком поклоне. Грон совершенно беспечно нагнулся прямо к мясу и с выражением неземного блаженства на лице втянул ноздрями аромат.

— Да-а-а, кусочек этого блюда надо отправить в храм. Боги не простят нам, если мы сожрем ЭТО без их участия.

Тамор самодовольно надулся:

— Я же говорил — этот парень отличный повар. Грон согласно кивнул головой:

— Да-а, и подобное мастерство требует вознаграждения. — Он повернулся к повару и, запустив руку под левую полу дорожного хитона (отчего Франк напрягся), выудил из-под него кожаный кошель с золотом.

— Вот, — Грон величественно протянул повару золотой, — возьми, милейший, ты заслужил. И еще… — Он повернулся к блюду с мясом, наколол на свой кортик (и когда он успел его вытащить?) верхний кусок, другой рукой налил стакан дожирского и протянул повару. Тамор, уже успевший ухватить один из наиболее аппетитных кусочков, озадаченно следил за его манипуляциями. Еще бы, до него наконец-то дошло, что сидящий сейчас рядом с ним человек ничем не напоминает его старого друга. Он скорее похож на талантливого актера, играющего сценку «Великий Грон на отдыхе, в кругу друзей, милостиво одаривает искусного повара», чем на самого Грона.

Повара слегка перекосило (впрочем, если бы Франк не был так насторожен, он вполне мог бы принять это за, скажем, благоговение перед Великим), с низким поклоном он принял монету, засунул ее за щеку, затем взял предложенное угощение. Грон упер в него свой знаменитый взгляд, воспетый не одним десятком поэтов. Повар несколько мгновений оцепенело держал мясо в руке и вдруг с отчаянным вскриком отбросил его в сторону и бросился на Грона. Грон рухнул на пол вместе с креслом и откатился в сторону, а Тамор, к тому моменту уже понявший, что происходит что-то неладное, выпрыгнул из своего кресла и, схватив со столика серебряный столовый нож, с надсадным хеканьем вонзил его в глаз своему взбесившемуся повару. Лезвие ножа было закругленным, так что, если бы Тамор промазал хотя бы на палец, этот работник ножа и черпака отделался бы простой царапиной, но у старого морского волка все еще была твердая и верная рука. Повар умер сразу, не успев даже осознать того, кто и как его убил, а грузное тело, продолжая движение по заданной траектории, разнесло вдребезги изящный столик черного дерева со стоящим на нем подносом с едой, обдав всех троих шрапнелью из мяса и запеченных овощей.

Когда они, отплевываясь от ошметков овощей и вытирая с лица соус, поднялись на ноги, Франк наклонился над телом и прижал палец к основанию шеи. Выпрямившись, он с огорчением покачал головой:

— И зачем тебе было его убивать? Тамор зло огрызнулся:

— А чего еще было с ним делать? Франк зло оскалился:

— Ну, я бы не отказался задать ему пару вопросов.

— Немому?

— Не беспокойся, я нашел бы способ разговорить и немого… или, может, тебе НАДО было, чтобы он умер ДО ТОГО, как я начну задавать вопросы ТВОЕМУ повару?

— Что?! Ах ты, проклятый сын…

— А не заткнуться ли вам обоим?! Голос Грона подействовал как обычно, заставив спорщиков мгновенно умолкнуть и повернуться к командиру в ожидании приказаний. Грон задумчиво соскреб шматок соуса с правой щеки и в данный момент как раз снимал пробу.

— А ты был прав, Тамор, он был очень неплохим поваром. Франк вскинулся: