Владимир Поселягин - Братишка [СИ]

– Извините, – поднял я руку, привлекая к себе всеобщее внимание, однако ко мне оно и так было привлечено, а сейчас стало более явным.

– Да, я слушаю, – посмотрел на меня Поскрёбышев.

– Если можно, хотелось бы уточнить. Как давно у вас эта, скажем так, причёска?

Тот провёл рукой по голове и пожал плечами, явно растерявшись от такого неожиданного для него вопроса. Правда, ответил:

– Да лет двадцать уже. А что?

– Да нет, – широко улыбаясь, ответил я. – Просто интересно было.

Стараясь негромко насвистывать, я барабанил пальцами по ноге, продолжая осматриваться. Секретарь, изредка бросая на меня взгляды, продолжал работать. В кабинет то входили, то выходили люди. Я уже полчаса сижу и ничего. Знал бы, сумку с тетрадями и учебниками с собой бы взял, тут бы уроки сделал. Нам конечно немного задали, но сам факт того что вообще задали. Нужно решить несколько задач, да и по литературе задание было. Слабое моё место.

Работоспособность Сталина и его секретаря, конечно, поражали, ни минуты передыху. Принимали посетителей. Ставили задачи, а судя по красным лицам некоторых, песочили. Как на конвейере работали. Почти все те, кто был в приёмной на момент моего появления, уже побывали в кабинете, так что когда прозвенел звонок и Поскрёбышев взял трубку, то посмотрел на меня и кивнул:

– Александр, проходи.

Встав, я поправил одежду, ладони отчего-то вспотели, так что ещё их и вытер незаметно, и спокойно подойдя к двери, потянул створку на себя. Та неожиданно легко открылась. Дверь была с тамбуром, так что, толкнув вторую створку, я оказался в кабинете самого Сталина.

– Здравствуйте, товарищ Сталин, – от входа поздоровался я.

– Здравствуйте, товарищ Поляков. Проходите, присаживайтесь.

– Как-то больно официально, товарищ Сталин. Зовите Сашей и на ты, мне так привычнее. Тем более разница в возрасте потворствует этому.

– Хм, хорошо, – улыбнулся тот.

Я даже как-то не ожидал этого. Пройдя в кабинет, моё внимание сразу переключилось на хозяина, я лишь мелком осмотрелся. Я запоминал лицо и сам вид этого, не побоюсь этого слова, великого человека, поэтому и впитывал, закрепляя в памяти все его черты и движения. Но он не курил, хотя трубку в стороне я рассмотрел, да и присутствовал остаточный запах табака в кабинете. Похоже, перед моим приходом кабинет проветрили, или хозяин кабинета курил очень давно, запах еле улавливался.

– Чай будешь?

– Буду. Если можно с печеньем. Слава о кремлевских печениях гремит по всей стране. Хотелось бы изведать. Тем более и не ел сегодня толком, утром в пять часов, как подняли, клоуны одни, лишь успел быстро позавтракать хлеба с молоком.

– А что случилось? – сделав заказ по телефону, поинтересовался хозяин кабинета. Судя по тону вопроса, его действительно заинтересовал этот момент.

– А-а-а, – только махнул я рукой. – Про моё выступление на радио думаю, вы слышали, ну или вам передали?

– Я слушал. Сначала выступления слушал. Хорошие песни, и рассказы твои… Тяжело было всё это слушать.

– Самое печальное, что всё, что я рассказал, это правда. Да ведь не только вы слушали, все меня слышали. И про золото, а я его ещё не сдал, в тайнике находиться, и про сделанные мной фото, ну и про оружие. Утром, когда нашли, где я живу, рванули ко мне три машины. Сотрудников НКВД, Политуправления и машина из добровольческого коммунистического батальона. Что странно, наверное, стечение обстоятельств, нашли они мой дом одновременно, и приехали вместе. Что дальше было, я не видел, спал, разбудили. В общем, водители таких организаций как Политуправлении и Наркомата товарища Берии, считали, что на трассе они важнее и их нужно пропустить, носы к потолку и друг другу не уступили место. В результате две разбитые машины и мне палисадник разрешили. Вот я и проснулся, от удара, сотрясения дома, и мата что стоял снаружи. Всю улицу подняли, не только моих родных. Дед с «берданкой» к бою начал готовиться. Думал бандитский штурм. Командиры коммунистического батальона не пострадали, в сторонке стояли и за всем этим с интересом наблюдали. Сами понимаете, я на нервах был. После бомбёжки только новые стёкла вставил, а тут мне опять ремонтировать, ну я оделся, схватил кол со двора и на улицу. Троим по хребту перепало, остальные шустрые, бегали быстро. Двоим из Политуправления перепало, и одному сотруднику НКВД. Но тот сам виноват, об водителя стукнулся и упал, грех такой возможность не воспользоваться было. А вот водители шустрые, за машины спрятаться успели. Потом ничего, разобрались и делом занялись. Съездили к тайнику, и я по описи передал всё оружие, и боеприпасы как обещал. Вот акт приёма.