Алекс Орлов - Точка орбитального удара

В конце концов он отпустил непослушную добычу и, взметнув фонтаны снега, ушел куда-то на глубину, однако приближавшиеся роботы не прекратили обстрел и перешли на ракеты, которыми ударили вдоль предполагаемого курса сбежавшего агрессора.

Ракеты пронзали толщу льда и взрывались, доходя до грунтового основания. Они выбрасывали большое количество земли и колотого камня, оставляя на снегу грязные отметины.

Расстреляв пару десятков ракет, машины остановились, ожидая, пока их собрат поднимется на опоры.

Когда ему это удалось, они все трое пошли прочь и вскоре скрылись за снежной пеленой.

Брейн опустился на камни и стал налаживать дыхание. Похоже, им опять повезло.

– Как этот червяк нас вовремя выручает! – заметил Григ, широко улыбаясь и смахивая с лица подтаявший снег.

– Не то слово, – согласился Батон. – А прежде-то этих червей тут не было. Знали только, что они где-то бывают, в основном там, дальше, где и снегу побольше, и озера. Там у них корма больше, и нам иногда доводили донесения о проблемах с этими червями на дальних постах. А тут в этом плане было спокойно.

– Далеко нам еще? – спросил Брейн.

– Недалеко. Сейчас прямо пойдем, теперь они сюда вряд ли вернутся. Перейдем долину, а там уже – держать ушки на макушке. Там за каждым камнем может стоять наблюдательный узел.

– Или часовой?

– Или часовой, – согласился Батон. – Зато и входы в галереитам будут часто попадаться.

– А с чего там эти входы? – спросил Григ.

– Подземная сеть постоянно разрабатывается, и многие выходы делают для отвалов или временной вентиляции. Их потом, конечно, изнутри старательно заделают, но это уже не монолит – есть с чего начать.

Ждать не стали и сразу начали спуск, скользя кое-где по пологим склонам, где не было опасных, торчащих изо льда острых камней.

Теперь первым шагал Батон. Он был самый рослый и прокладывал остальным путь в глубоком снегу. Следом шел Брейн и замыкающим – Григ. На каждый шаг Брейна он делал два, однако не отставал.

Ветер усилился, и через четверть часа после прохода отряда оставленная ими тропа затягивалась поземкой.

Так они «бежали» часа полтора, а потом долина закончилась ничем, то есть отряд не уперся в новый горный массив, за которым должна была начаться очередная долина. Они пришли к группе холмов, лишь кое-где связанных вместе перешейками.

– И что теперь, Батон? – спросил Брейн, когда они остановились в тени небольшой скалы. – Скоро смеркаться начнет.

– Смотреть в оба. Сейчас мы по живому идем. Под любым камнем может оказаться вход в штольню, понимаете?

– Ты нас пугаешь, Батон, – признался Григ, озираясь и держась за приклад автоматического дробовика.

Но Батон не пугал. Они были вынуждены пропустить очередной отдых, чтобы не попасть в плен к какому-нибудь патрулю. Приходилось думать о часовых, минных ловушках и признаках вентиляционных люков. Ну, там, парит где-то или просто крышка люка виднеется.

– Увидев что-то подобное, сразу говорите мне! – приказал Батон, и Брейн кивнул. Ему и в голову не пришло мериться, кто тут главнее. Батону здесь были известны семь ходов из десяти, ему, как говорится, и карты в руки. А вот Григ передачу командования Батону не приветствовал, и на одном из кратких привалов Брейн спросил его:

– Чего ты морщишься? Дело идет хорошо, и нам везет.

– Дело в том, ваше благородие, что Батон для меня простак – мне ему трудно верить, хотя понимаю, что в деле он петрит.

– Ну так и перестань морщиться.

– Не могу, сэр. Умом понимаю, а сердцем принять не могу.

– Всё, бойцы, заваливаемся на ночевку, – неожиданно скомандовал Батон. – В ночную смену от нас толку не будет.

В штабном бункере, находившемся на пятидесятиметровой глубине, было неспокойно. Еще трое суток назад командование базы «Ямато», имевшей стратегическое значение, получило сообщение о возможности проникновения в район ее расположения трех диверсантов.

Чьи конкретно диверсанты были, в сообщении указывалось как-то мутно. Начальник контрразведывательного отдела потом дважды созванивался с командованием в регионе, но ясности не прибыло.

– Сэр, они не дают нам никаких конкретных деталей! – жаловался он полковнику, временно исполнявшему обязанности начальника базы, пока сам начальник болел, находясь в медицинском боксе на глубине в целую сотню метров.

Почему так глубоко? Потому, что высшие офицеры требовали особого отношения во время медицинского освидетельствования и уж тем более лечения. Там, на глубине, имелся даже специальный бассейн, где они могли почувствовать стихию предков. Однако эти подробности оставались тайной для основной ударной массы строевых частей, поскольку при наборе в них не соблюдались строгие расовые правила. Но они соблюдались при наборе в команды «дистапо», игравшие роль передового ударного отряда службы безопасности.