Родривар Тихера - Младший граф. Трилогия (СИ)

Но начать стоит, пожалуй, с того, что я уже не уверен — я ли это я, на самом деле. Впрочем, вот как раз об этом-то я ни кому, ни полслова не сказал. И не скажу: как то не хочется закончить жизненный путь молодого и всего из себя такого красивого и талантливого аристократа в какой-нибудь психушке особого режима, а учитывая кое-какие мои способности — могут и вообще сразу прикопать, во избежание. — Я жить хочу, и желательно жить спокойно, нормально и долго — но вот с этим, похоже, у меня будут сильные проблемы. Итак, в чем проблемы-то? Начнем с того, что после близких контактов третьего рода с этим мекрозианским лже-голокроном у меня теперь временами наступает что-то вроде раздвоения личности. Нет, не подумайте, ни чего явно патологического: просто появились в моей голове, какие-то левые, неизвестного происхождения, знания, куски некой инсайдерской информации. — Бывает, правда, иногда странное состояние: как будто чужак в чужой стране разглядывал непонятную местную жизнь моими глазами. Мягко говоря, не привычно — но, скорее не страшно, а интересно. — А еще, я от этого знания, и чужого присутствия тоже, иногда впадаю в настоящий ступор — к счастью, обычно на краткий миг, и пока без последствий. Причем, первый затык у моего сознания произошел даже не со мной самим, а с дядей. — Когда оно осознало, кто именно наш дядя, то выдало целую кучу смутных образов про величественного волшебника в белом, про бандита с золотым пистолетом — и про нелепо погибшего, преданного учителем и союзником, джедая-идеалиста. — Переквалифицировавшегося уже, впрочем, к тому времени из джедаев в ситхи. Потом, еще порывшись в закромах с халявной информацией, мое сознание сделало вывод, что дядя все же куда больше похож на мультяшного персонажа из каких то Клонских Войн, чем на некоего Кристофера Ли. Сравнив образы того и другого, я вынужден был с мнением своего сознания согласиться. И вы считаете, что это не проблески идиотизма? Со стороны говоря, так шизофрения чистейшей воды: от того, чтобы «сдаться» дяде и врачам меня останавливает только осознание того, что озвучь я содержание некоторых образов — и мне не жить!

Так, о чем я тут — о бытие нашем скорбном? — ну не такое уж оно и скорбное: случалось мне жить и похуже. Но мое сознание, опять-таки зацепившись за дату давнего инцидента на Набу, упрямо заявило, что сейчас уже идет двадцать четвертый год до какой-то битвы при Явине. И что оно вот-вот уже начнется! Чего начнется? — дык война, мор, глад и погибель: те самые Клонские, или — Клонические? — Войны. Ну да, те, про которые мультик, из которого физиономия дяди в моих глюках срисована — и вы по-прежнему считаете, что это не идиотизм скорбного на голову индивида? Вынужден с прискорбием признать: нет, не идиотизм, к сожалению — поскольку имею доступ к информации о многих дядиных делах и делишках, а в некоторых из них даже сам завяз по самые уши. Притом, что обо всех его прожектах я даже представления не имею — и сознание мое тоже не имеет, хотя и пытается тут надувать щеки. А потом мое сознание вообще временно выпало в осадок: в той куче непонятно откуда (благодаря чему мне как раз ясно — спасибо тебе большое, мекрозианская «стеклянная» дрянь!) взявшейся информации не было совершенно ничего обо мне любимом! — Как будто меня, так, вообще в этом мире не существовало. Вот про Графа было всего… больше, чем до фига. — И про Адана было, и про матушку его блядскую тоже — а про меня ничего нет, вообще ни полслова. Впрочем, про Адана и чертову бабушку Костанзу тоже было совсем чуть-чуть. — Оказалось, что и «халява», как это ни печально, имеет некие свои границы. Но ведь я же есть! — Вот он я — мыслю и существую, и мысленно развожу руками, по этому поводу — а что, скажите, еще остается тут делать? — Пожалуй, только одно: надо непременно сделать полную инвентаризацию собственных воспоминаний: отделить, так сказать, зерна от плевел.

Так как же ты докатился то, до жизни такой, Райден Дуку? Началось все это семьдесят с лишним лет назад — меня тогда даже еще в проекте не было. — Впрочем, и моих родителей тоже. У тогдашнего графа Серенно, моего прадеда, родился одаренный ребенок-наследник, которому джедаи сулили головокружительные перспективы у себя в Ордене. Старый граф Орден сильно уважал, и на то, что бы джедаи забрали к себе для обучения наследника, не возражал — тем более что у него, к тому времени, уже родился второй сын, мой дед, и будущее Дома Дуку было обеспечено. Долго ли, коротко ли, но потом дед женился — в первый раз — в результате чего появился на свет мой отец. А потом моя родная бабушка умерла. Не от болезни: не считать же болезнью бластерный выстрел, сделанный какой-то зейгеррианской бандитской сволочью? — Просто не вовремя полетела, вместе с родственниками, но без деда с отцом, на Бонадан к ним домой, в гости. И нарвались по дороге они на пиратов-работорговцев. Не повезло. А уж как не повезло мне и отцу с дедом, до меня дошло гораздо позже. Впрочем, зейгеррианским бандюганам не повезло тогда куда больше: живой еще в то время прадед не пожалел денег на охотников за головами — достали всех и даже прихватили, за одно, кое кого из близких злодеев. — И умирали эти твари долго. Хотя, запись мучительной казни, которой предали выживших при захвате членов шайки, — которую прадеду передал вожак команды охотников за наградой, — была, по-моему, слабым утешением для осиротевших членов нашей семьи.