Альфред Ван Вогт: Поиск Будущего

Кэкстон подошел к столу и взял ключи. Он уже подумал, что вход в это здание — это одно из тех предварительных условий подготовки, которые он должен полностью иметь под своим управлением. Затем он поднялся с ними троими на второй этаж в комнату, где одна стена была странно туманной. Сквозь туман была видна гигантская лестница. Он пожал руки своим друзьям и Магольсону и, глядя им вслед, когда они проходили сквозь туман вверх по лестнице, подумал: «Значит, они не знают о том, что случилось после 1653 года. Они не знают про Бастмана и меня там, в 9812».

Лениво, почти не соображая, он смотрел, как они трое прошли к огромным дверям Дворца Бессмертия, открыли одну из них и прошли внутрь. Когда они скрылись из вида, и когда за ними закрылась дверь, Кэкстон отвернулся и подумал: «Вот победа, которую они мне желают».

Он осмотрел дом — внутри здесь все было так же красиво, как и снаружи. Западное крыло было прекрасной отдельной квартирой. Наконец, он сделал себе ленч и сел на кухне в углу с книгой из 2863 года.

Английский язык, на котором она была напечатана, был точно таким же, как американский двадцатого века. Значит он должен быть из мира вероятности, в котором тот был сохранен. Это был роман, изображавший людей в сексуально свободном обществе, где каждая женщина спала с каждым мужчиной, который желал ее, при условии, что она могла включить его в свое расписание. И если нет — если у нее просто не было времени — мужчина все прекрасно понимал и сильно не огорчался, потому что его расписание было так же очень плотным. Во всем остальном люди делали все то же самое, что всегда делал Кэкстон. Они ели, они работали, они учились, они спали, они играли в игры.

«Это — победа. Это — то, что будет у меня. Это — то, за что я сражался».

Победа, то есть, если он принял бы их предложение.

Это было хоть что-то, он ведь любил читать, всегда любил. И потому прочитал этот роман до конца. А затем он прочитал второй, сюжет которого заключался в том, что одна прекрасная девушка была поражена недугом, о чем никто, включая ее саму, не знал. Она стала отказывать всем своим возлюбленным и вскоре ушла в уединение, чтобы поразмышлять о жизни и ее истинном значении. В конце недуг был обнаружен. Медицинская наука бросилась на помощь, и вскоре она снова была со своими приятелями, улыбалась сквозь слезы сожаления по поводу всех волнений, причиной которых она была, и снова вела нормальный образ жизни.

Кэкстон предположил, что описанное было лишь одной вероятностью, и что другие вероятности двадцать девятого века показали бы и другие взаимоотношения людей.

Но сколько же основных поворотов могло быть?

Был уже первый час ночи, когда у него возникло это безрезультатное соображение, и он отложил вторую книгу. Но, раздевшись, он тем не менее вновь подтвердил себе: «О'кей. Значит все это может быть просто повтором. Но все же лучше быть живым и делать одно и то же, чем быть мертвым и ничего не делать».

Он лег в постель. Затем поставил странного вида, но узнаваемый будильник, чтобы встать в половине четвертого утра.

Это было решение.

Это было отклонение от маленького решения, сделанного Обладателями.

Потом он лежал, вполне очнувшись ото сна, и думал: «Несколько смешно, если сейчас я не смогу уснуть…»

Он проснулся от звука будильника, похожего на звон маленьких колокольчиков.

Часы показывали 3:42 утра. Хорошее время для начала… «Пусть, — подумал он, — это и будет моментом». Следующие слова он произнес вслух:

— Все мое будущее исчисляется от 3:42 утра 10 августа 1981 года.

Очевидно, что для Большой Мысли всего времени и пространства должен быть какой-то точный момент, из которого не было поворота назад. Призыв он тоже выкрикнул вслух:

— О'кей, хорошо. Эй, там, Питер Кэкстон. Давай, соединяй.

В 10:28 на следующее утро Питер Кэкстон сидел на кухне западного крыла и ел завтрак. Сзади него послышался звук открывающейся двери. Не поворачиваясь, он сказал:

— Доброе утро, мистер Джонс. Молчание.

«Он думает о том, откуда мне известно, кто он», — подумал самодовольно Кэкстон.

Вслух, все еще не поворачиваясь, он сказал:

— У меня здесь тарелка для вас. Почему бы вам не присоединиться ко мне?

Нет ответа.

— Может быть, вам будет интересно узнать, — продолжал Кэкстон, — что я принял истинность ваших утверждений, буквально принял слова, о том, что прошлое ждет вечно. И будущее, разумеется, тоже.

Он поднял руку и махнул в неопределенном направлении.