Владимир Васильев - UFO - враг неизвестен [Враг неведом]

Пир, проворно бежавший вдоль стены дома к перекрестку, не успел достичь угла: за поперечной дорогой из дома показался летун; чуть левее из-за фонтана выглянул еще один. Хэви плазма плюнула зеленым огнем, и тот, что за фонтаном, свалился в воду.

– Эх! – с досадой вздохнул Пир, пригибаясь. – Фонтан изуродовал!

Вода вытекала на асфальт сквозь широкий оплавленный пролом, сразу переставший дымить.

Секундой позже плазменный импульс угодил Пиру в левую руку. Его бросило на землю. Скорлупа в месте попадания потемнела и изогнулась.

Келлер, великолепный стрелок, помог Пиру: он снял флоатера с двух сотен метров, с лужайки. Потом сорвал с пояса аптечку и ринулся к Пиру.

Ревеню и Завадски напрасно прошли развалины и целые дома насквозь, Дьюла Чонгради зря выискивал цель для своей ракетницы, Дориго, Тернер, Скаветти и Бергер безуспешно шастали в домиках за шоссе: десант флоатеров был уничтожен в три приема, за каких-то десять минут. Кибердисков или других роботов икс-комовцы не встретили. Пир уже уверился, что вот-вот подадут сигнал на эвакуацию, но тут из командного поступила странная команда: прекратить двигаться и ждать. Ждать в зоне террора, под колпаком, хотя всех чужаков уже убили. И все стали ждать. Пять минут, десять. Первым не выдержал Адам Дориго.

– Эй, Командный! Когда назад-то? – спросил он. – Долго еще тут торчать?

Ван Торенс откликнулся тотчас. Голос у него был словно бы виноватый – скорее всего голландец сам не понимал причин неожиданной задержки оперативников в зоне террора. Но приказ есть приказ, и он тоже вынужден был подчиняться, точно так же, как любой из икс-команды.

– Терпение, парни. Прогнозисты уловили какие-то расхождения со своими схемами. Скоро все прояснится – еще минут десять-двадцать, не больше.

Из-за туманной стены защитного поля доносилось басовитое урчание вертолетных двигателей. Запах гари и горячей пыли висел повсюду, забивая ноздри и горло. Пир недовольно поморщился, поправляя шлем. Даже фильтры помогали неважно.

Он подтянул ослабевший после беготни и ползанья пояс с запасными обоймами и парой гранат, и опустился на безобразную глыбу, отвалившуюся от угла дома. Взрыв, который повредил этот дом, несомненно был сильным. В обнажившейся арматуре путалась кирпичная крошка, а сквозь зияющие пробоины в стенах виднелась сильно попорченная обстановка угловой комнаты. Изуродованный выстрелами фонтан виднелся прямо перед домом.

– Шарон, что датчики движения?

– Чисто… Выводят гражданских из подвала. Проследи.

Спецы из группы сопровождения деловито переговаривались в эфире. Пир невнимательно слушал. Сигнала на возвращение к «Рейнджеру» никто по-прежнему не давал.

– Пир, – послышался голос Завадского. – Я иду к тебе.

– Сказали же – оставаться на местах, – проворчал Пир. По правде говоря, он совсем не был против того, чтобы Ник вышел из-за угла. Ну какая, скажите, разница, будут они ждать вместе или в полусотне шагов друг от друга?

– Да ну их к монахам! – сказал Завадски. – Я тут торчу на открытом месте, как сапог на плацу. Если кто остался, о лучшей цели ему и мечтать нечего.

– Положим, я тоже не в крепости сижу… – вздохнул Пир.

Ник пружинистым шагом направился к полуразрушенному взрывом коттеджу. Лужайка, по которой он шел, чернела безобразными пятнами ожогов. Спустя полминуты Ник уже сидел на той же глыбе, что и Пир, положив винтовку на колени и глядел на текущий из поврежденного фонтана ручеек.

– Чего это с ними сегодня, ты не в курсе? – спросил он, роясь в кармане на бедре. Говорил он, понятно, о прогнозистах.

– Приступ бдительности, – вздохнул Пир. – Небось, перед НАТОвцами выпендриваются.

Завадски наконец добыл из кармана зеленый пластиковый пакетик с жареным миндалем, надорвал его и поднял лицевую пластину шлема.

– Держи! – сказал он.

Пир протянул ладонь и тоже поднял пластину. Горка коричневых продолговатых орешков высыпалась ему в руку.

С минуту оба молча грызли содержимое пакета.

– Жена моя любила миндаль, – неожиданно сказал Завадски. – И еще фисташки.

Пир на секунду перестал жевать.

– Жена? – переспросил он осторожно. Не понравилось ему слово «любила». Смущало прошедшее время, а в таких случаях нужно быть посдержаннее. Даже с друзьями.

– Ага. Я ведь был женат раньше.

– Я не знал, – тихо отозвался Пир.

– Конечно, не знал, – Ник пожал плечами. – Я ведь тебе никогда не рассказывал.

Пир молчал. Он не знал, какой вопрос сейчас прозвучит уместно. Казалось, что никакой.