Аннит Охэйо - Пробуждение (СИ)

— Кожу могут снять, — неожиданно хмуро сказал Шу. — Просто так, для развлечения. Избить. Изнасиловать. Много что…

— Изнасиловать? Меня? Куда?.. Туда?.. Им же хуже будет, — Йаати хихикнул. — Нет, мальчишкам говорят, конечно, что если будешь вечером поздно гулять или в лесополосу ходить, или на пустырь там, — то на тебя там нападет этот… как там его… педофил, изнасякает по-всякому и вообще зарежет, — но я-то вот ходил, и что?.. Если кто взрослый меня там вообще замечал, то домой идти велел, и говорил, что молодежь совсем дурацкая пошла.

— А девчонки? — с крайним интересом спросил Шу.

— А девчонки все дуры, — Йаати вздохнул. — Перед ними хоть нагишом танцуй, — они только ржать будут и пальцем у виска крутить. «Йаати, дурак, трусы одень!», — вот и всё, итог усилий. А я старался так…

— А педофилы?

— Никто не велся почему-то, — Йаати вновь хихикнул. — Наверное, у меня попа недостаточно толстая.

— А это тут причем? — Шу ошалело взглянул на него.

Йаати хихикнул.

— У нас мальчишкам говорят, — будешь много жрать и на диване сидеть, — станешь толстый, пухлый, как девчонка, тебя маньяк утащит в гараж, зажарит, — ну, прямо живьем, — и съест.

— А что, едят? — нервно спросил Шу.

Йаати хихикнул.

— Не, ты что, это же треп такой просто… Ещё говорят, что у теток такая секта есть, — ходят ночью по улицам в черных кожаных плащах и воруют мальчишек, которые посимпатичнее. Увозят в багажнике на дачи, садят на цепь в погреб, — ну, совсем голого и босиком, — а в полночь собираются толпой, ну, а потом надругаются по-всякому… сливками взбитыми обмажут и вылизывать… ну, или ещё как…

— А так бывает?

Йаати вздохнул.

— Знаешь, если бы меня так украли, — ну, толпа теток надругаться, — я бы до смерти рад был… Вот, а девчонки рассказывают, что по улицам ночами ходят парни в черных кожаных пальто и воруют тех, у кого попа шире, а потом на дачу и так далее, — но ведь так же не бывает…

— А избить просто? — спросил Шу.

Йаати хмыкнул.

— Ну, это много кто пробовал, — он усмехнулся. — Только вот им самим часто по шее прилетало… Но это тоже мальчишки же. Взрослым-то пофиг, что я в чужом районе хожу… Вот если в чужой сад влезть, — то могут и ремнем, но я не попадался же, — он хихикнул.

— А убить?

— За что, за яблоки? — Йаати ошалело взглянул на него. — Не, говорят, иногда из ружья стреляют солью, но на меня вот жалели, — он хихикнул. — Вот гвозди на заборе и собаки, — это да, это бывает. Пару раз приходил домой в драных штанах и кровище, мне отец потом ухи ещё драл, за штаны…

— А просто так убить?

— Ой, да это же совсем редко бывает, — отмахнулся Йаати. — В смысле, взрослые мальчишек. Говорят, в Лайской области… ну, в соседней, два года назад убили одного, непонятно за что. А больше я и не слышал, пожалуй… Да и не видел… ну, такого, чтобы за мной кто-то с ножом в рукаве прямо крался. Я сам, знаешь…

— Что? — с интересом спросил Шу. — С ножом в рукаве крался?

— Ну… — Йаати смутился. — Я, знаешь, в самом деле нож с собой брал, — как раз на случай, если схватят или медведь в лесу там… Не боевой, конечно, — откуда? — которым мама рыбу разделывает, он с пилкой на лезвии, страшный. Я для него даже ножны сшил, цеплял на пояс, под рубаху…

— Пригодился? — насмешливо спросил Шу.

— Нет, — Йаати вздохнул. — То есть, пригодился, но когда меня мама рыбу чистить припрягала… А так… Ну, если сторож какой заметил, то можно просто убежать же. Так вот бывало, несколько раз. Но я, знаешь, очень хорошо бегаю, и убегать умею — туда, сюда, через забор, и всё. И вообще, я специально одевался так, чтобы меня в темноте видно не было, — у меня черный тренировочный костюм есть и черные ботинки. Ещё черные перчатки надеть и шапку на морду натянуть, — у меня есть черная, я в ней дырки для глаз прорезал, — и всё, я невидимка. Только летом жарко так, даже если всё совсем на голое…

— Белки глаз видно, — серьёзно сказал Шу. — На самом деле, в темноте их очень далеко видно.

— Ой, я не знал… — Йаати смутился. — Надо было глаза прикрывать наверное, да? — он опустил ресницы, демонстрируя. — Но так фигово видно же, да и замаешься так их держать… Но зато я у старых кедов подошвы отпорол и в черный их покрасил, для маскировки, вот, — гордо заключил он.

— Подошвы-то зачем? — удивился Шу.

— А для тихоты, — с видом знатока пояснил Йаати. — Босиком не слышно же. Да и просто интереснее так… только осенью пальцы на ногах мерзнут, особенно если по лужам…

— Извращенец малолетний, — Шу пихнул его пятками.