Иван Тропов - Каратель

Кое-как запихнув револьвер в карман, я вцепился в кусты левой рукой и пополз вперед. Комья земли выжимались из-под ног и бултыхались в воду, я то и дело соскальзывал, но цеплялся за ветки левой рукой и помогал правой, насколько мог терпеть боль в ней.

И полз вверх, цепляясь за кусты и продираясь сквозь них.

Выбравшись из обрыва, сунул руку в карман – не было ли одно из тех громких бульканий за спиной не от кома земли, а от револьвера? – но Курносый был со мной.

Налетел ветер, и меня затрясло. Во рту колко стучали зубы, револьвер чуть не вывалился из онемевших пальцев.

Я сжался, обнял себя руками, закрываясь от ветра, но, господи, как же холодно…

Вперед! Эта сука сейчас проскочит по тропинке, и тогда уже ее…

Слишком холодно. Невыносимо.

Плюнуть на все и свернуться клубочком… Идти? Раскрыть руки? Отдаться ветру? Да к черту все! К дьяволу! Ни за что!

Сесть на корточки, сжаться как можно туже. Хоть так спрятаться от ветра. Будет теплее. Хотя бы чуть-чуть…

А Старик?..

Я завыл, но заставил себя встать. Оглядеться. Стиснул зубы, чтобы не стучали, не отзывались в голове неотвязной дробью.

Я рассчитывал, что удобный подъем к дороге начинается прямо за этими кустами, но до него было еще метров сорок вправо. Я развернулся. Где-то там, среди кустов, тропинка – бежит к косогору через то место, где я стою…

Ссутулившись, чтобы порывы ветра не так обжигали холодом, я шагнул вперед…

По вискам мазнуло холодом. Несильно, очень издали. Я почувствовал, как меня быстро ощупывают – бегло, будто наткнувшись в первый раз. Надеясь понять, кто я, где, на что смотрю, что чувствую… руль? гул двигателя? вибрация машины?.. Сначала робко, не рассчитывая встретить сопротивления. Я почувствовал эхо удивления, и тут же ледяные щупальца обрели силу, ткнулись сильнее – и вдруг пропали. Пропало даже легчайшее касание, но я еще успел почувствовать ее испуг. Ее страх.

Да, сука. Никуда тебе не уйти.

По вискам потянуло холодком, на этот раз сильнее, но щупальца не пытались воткнуться в меня. Лишь ощупали со всех сторон, на этот раз обстоятельнее. Хотела убедиться, что не обозналась.

Люди запоминают по лицам, собаки по запахам, а эти суки вот так вот, по тому, что у тебя внутри головы…

Она еще не видела меня. Здесь густой орешник выступал мысом, заставляя тропинку изогнуться. Я могу пройти еще шагов десять, чтобы встретиться с ней на изгибе, вплотную, лицом к лицу, – там уж точно не промахнусь.

Холодный ветер стал плотнее. Она еще не начинала давить на меня, просто расстояние между нами уменьшалось. И она это тоже почувствовала. Касание на миг пропало.

Сосредоточилась на мальчишке, чтобы двигался быстрее? Или чтобы он принял на себя больше веса – твоего веса, сука? Ты же ранена, тварь… Истечешь же ты кровью, наконец? Потеряешь же ты сознание когда-то?! Сдохни, тварь!

Но ледяной шторм набирал силу. Она шла на меня.

Я поднял руку с Курносым и попятился.

Не уверен, что выдержу, если она окажется настолько близко. Назад. Хотя бы шагов на пять дальше от нее, когда она выйдет из-за кустов…

Один патрон, вспомнил я. В барабане один патрон.

Я сунул руку в карман. Похолодел – пусто! – а потом с облегчением втянул воздух. Это же правый карман. Там уже давно кончились. А в левом?

Одна «снежинка» была. Последняя.

Очень осторожно, чтобы эта похудевшая, но все еще с одним целым патроном среди четырех гильз «снежинка» не шлепнулась на землю, не улетела куда-то, не затерялась, я снял ее с выбрасывающего стерженька. Сунул в карман. Как знать, не понадобится ли мне и этот патрон…

А целую гроздочку патронов свинцовыми головками – в каморы. И защелкнуть барабан.

Щупальца вернулись ко мне. Полезли настойчивее. И на этот раз сами они – куда жестче… но с привкусом удивления, с отголосками раздражения, почти испуга: как же это? почему он все ближе, если мы идем быстрее?!

Она уверена, что идет быстрее меня. Но расстояние-то между нами продолжает уменьшаться. И все быстрее. Она чувствовала это, как я чувствовал ее приближение, ледяной ветер все сильнее резал виски…

Как он может так быстро нагонять?!

Щупальца попытались воткнуться в меня. Попытались выудить из меня – как идешь? почему все ближе – так быстро? как?!! – но я вытолкнул ее.

Она была сильна, но не так, как раньше. Я ранил ее, я гнал ее, заставляя терять кровь, и я чувствовал ее усталость, страх… и растерянность.

И она схватилась за то, что умела лучше всего. Вернулась к своему привычному финту. Без всяких изменений.