Михаил Баковец - Дом в Африке [СИ]

А ещё крысы, огромные тараканы, мокрицы размером с большой палец и прочая мерзость, от вида которой так и тянуло очистить желудок.

- Агбейла, нам ещё долго? – поинтересовался я и чуть не упал, поскользнувшись на пакете с майонезом, который лопнул под моей ногой. – Млин!!! Другой дороги тут нет?!

Ну вот, уже сам начал срываться на нашу проводницу.

- В последний раз тут было более-менее прилично, – стала та оправдываться. – Немного осталось, буквально три минуты и выйдем к границе местного элитного района. Есть дорога с той стороны, но нам пришлось бы пройти мимо нескольких постов, и кто знает, как они отреагировали бы на нашу группу. Уж лучше сразу заявить о себе, чем проверять нервы местных вояк.

Эта граница оказалась чуть ли не натуральной КСП: вбитые в землю или залитые бетоном толстые трубы, рельсы для вагонеток, швеллеры и прочий металлический хлам, который отличался размером и толщиной, поверх были натянуты спирали колючей проволоки, режущей ленты, банки из-под консервов и куча неопределяемого мусора. Шириной заграждение было метров восемь, свободное пространство было между первой линией «колючки», со стороны трущоб, и второй, которая примыкала к элитному центру. Имелись проходы, и лишь возле некоторых стояли охранники. Но, несмотря на вроде как свободный путь из трущоб в центр, мало кто горел желанием уйти со своей вонючей территории туда, где стояли более-менее приличные домики, автодома разных размеров и жилые дома-прицепы. Не меньше двух дюжин ветряков расположились в центре города, а почти каждая крыша была укрыта солнечными панелями.

Я не расист, но всегда поражался, насколько среди чернокожего племени велик процент лентяев и нерях по сравнению с прочими народностями. Вот как можно жить в таком смраде и грязи? Неудивительно, что до гипертрофирования толерантности (этот процесс тут же окрестили толерастией) в африканских городах существовали белые и чёрные районы. В одних было всегда чисто, работали бесперебойно магазины, офисы, учреждения, выдавали продукцию отличные фабрики и заводы, а через улицу или парк валялись перевернутые ящики под мусор, стены были исписаны похабщиной, лавочки выломаны, скверы загажены продуктами физиологии, шприцами, презервативами, рваными ошмётками, бывшими когда-то деталями женской одежды. Если там открывался магазин, то его разносили или обкладывали данью. Предприятия едва работали и лишь самого низкого качества. Откуда это пошло, отчего?

С такими мыслями я прошёл по проходу в КСП и оказался перед группой хорошо вооруженных негритянок, с которыми тут же о чём-то стала беседовать Агбейла.

- Мне кажется, что я пропиталась запахом тухлой рыбы и туалета навсегда, – тихо пожаловалась Руста. – Мне сутки придётся отмокать в ванной и вылить несколько флаконов шампуня в воду.

- Руста, ты же наёмник, откуда такие нежности при таком образе жизни? – поинтересовался я.

- Я элитный наёмник, – с гордостью и превосходством в голосе произнесла она. – Мне не нужно ползать по болотам, маскироваться в песках, красться по трущобам. Это было так давно, что я уже позабыла, каково это.

- А сейчас, вот, вспоминай, – не удержалась Кристина от шпильки, которая хорошо расслышала слова моей невесты. – Мы теперь будем жить где-то тут, – и грустно вздохнула. – И как не хочется этого делать, кто бы знал.

- Я знаю, – а это уже вмешалась в разговор Сури.

- Неженки, – сообщил я им. – Берите пример с Миры, она молчит и… Мира?!

- Всё нормально, – криво улыбнулась та, бледная, как смерть и даже загар, который успела получить за то время, что в Африке прожила, не скрыл эту бледность. – Просто, немного нехорошо от этих запахов.

Спасло нас от дальнейшего «наслаждения» местными миазмами окончание разговора Агбейлы с охраной.

- Идите за мной, – поманила темнокожая наёмница рукой нас, – и побыстрей, если не желаете и дальше тут испытывать носы на прочность.

Центр города делился ещё раз на статусные половины, наверное, в одной проживал средний класс, а вся элита, включая барона и его приближённых, на сравнительно небольшом пятачке чуть ли не в центре поселения.

К слову, я заметил несколько ЗРК на гусеничных шасси и что-то похожее на «шилку», стоящие на небольших площадках между домами. Стоянки боевой техники были обнесены забором из сетки с витками режущей ленты поверху. Рядом с каждой находилось около десяти человек в разномастной форме и с оружием. Объединяло их одно: красный берет с большой разлапистой кокардой в виде какого-то зверя.