Михаил Баковец: Дом в Африке [СИ]

Четвёртая лишилась ног практически полностью. Причём, судя по виду энергетической сети, их ей раздавило или измочалило, никакого «красивого» среза не было и в помине при ампутации. Возможно, взрывная ампутация? Эта девушка, как и предыдущая, жива только благодаря анестезии. И капельницам.

Щедро запасённую ранее энергию я сейчас тратил, не жалея, вливая её в умирающие, искалеченные тела наёмниц. Бой отошёл куда-то на дальний план. Уже через полчаса я перестал обращать внимание на близкие разрывы и визг осколков, пролетающих рядом. Чуть позже, когда появилась передышка, я занялся Агбейлой. И после моего вмешательства над медпунктом появился невидимый защитный зонтик.

До этого момента темнокожая наёмница выложилась полностью, защищая позиции ракетных батарей от авиабомб и гаубичных снарядов.

Два с лишним часа шло сражение, пока большая часть атакующих нашу базу разумных машин оказались не уничтоженной, а их остатки не отступили. И всё это время я был занят спасением раненых.

Из-за внезапности и суматохи, а так же массированного обстрела первых раненых просто не успели спустить в бункер, а потом совершенно не было времени, чтобы перемещать медпункт и пациентов. Решение командиров и моих супружниц держать меня подальше от обстрела чуть не привели к гибели десятков людей. Нет, ничего плохого я не хочу сказать в их адрес. Уверен, что вскоре та же Чайка, которая держала позицию под ударами врага, или Медведев в бункере вскоре приняли бы решение направить меня в медпункт или постарались любыми силами перенести его в бункер. Вот только до того момента как минимум на одного покойника – наёмницу с раздутым животом – стало бы больше.

В результате нападения механоидов на базу у нас случились первые потери с момента, как мы обжились в долине. Семь японок и пять русских – такова вышла цена за уничтожение крупного отряда разумных машин. Ещё четырнадцать получили тяжёлые ранения и увечья, которые удержат их на больничных койках не меньше, чем на месяц.

Основные потери японок пришлись на патрули, которые успели сообщить о приближающихся механоидах, после чего приняли свой последний бой. Две из семи погибли уже на базе. Там же приняли свою смерть и пять русских наёмников. Что больнее всего ударило по ним – у «косолапых» погиб один из мужчин, второй был сильно изуродован взрывом фугасного снаряда, превратившего крепкого молодого мужчину в парализованный обрубок. По просьбе Чайки им я занимался больше прочих. К слову, подобное внимание остальные раненые принимали с пониманием и без возмущений.

Хорошо, всё-таки, быть в этом мире мужчиной – голос не повысят, эхора-целителя направят вне очереди для лечения.

М-да.

Если бы не моё вмешательство, то количество погибших могло стать больше раз в пять или даже шесть. Под конец боя, когда разумные машины выдохлись, и их остатки ушли на свою базу зализывать раны, на ногах стояли три десятка людей. Половина из них была эхорами. Все без исключения – с ранами и ожогами. Практически вся техника оказалась уничтоженной или имела серьёзные повреждения, боезапас расстрелян почти до донышка. Повтори механоиды нападение на базу и… я не могу предположить, что случилось бы после этого.

Подсчёт потерь роботов показал невероятные результаты.

Разумные машины потеряли около семи десятков авиаштурмовиков, больше двух сотен лёгких летающих платформ, таких, как «осы» и им подобные юниты. Только вокруг базы разведчики насчитали девяносто три уничтоженных нами тяжёлых платформ – тяжёлые танки, лёгкие танки и их аналоги. И двести шестьдесят единиц всех типов лёгких платформ – штурмовики, технопехотинцы, стелсеры и прочие, и прочие.

Повторюсь, это вокруг базы. А есть ещё десятки врагов, которые были накрыты на марше ракетами. Есть два отряда тяжёлых дальнобойных механоидов, которые слали свои «чемоданы» за многие километры на наши головы. Их уничтожила Руста практически в одиночку, отправившись в этот рейд с первыми прилетевшими фугасными снарядами на базу.

Есть ещё два отряда, состоящие из штурмовиков и технопехотинцев, которые подорвались на наших минных закладках ещё до начала атаки. Их так разметало, что определить точное количество не представлялось возможным. Навскидку, в каждом было от двух до трёх десятков механоидов.

Случился неприятный разговор с жёнами, которые до смерти перепугались за меня, когда узнали, где я нахожусь. Разумом они понимали мою правоту и то, что я сделал для всех окружающих, но сердцем… женское сердце толкало их в истерику. Даже Руста, которая вечно строила из себя Снежную Королеву, если не находилась в постели со мной, и та разразилась вспышкой эмоций – рыданиями, угрозами, мольбами больше так не поступать.