Андрей Щупов - Ваше слово, мсье комиссар!

— Итак, — вопросил он, — вы собирались приоткрыть мне глаза на ваши преступления? Я не против.

— Что именно вас интересует, мсье комиссар? — любезно осведомился Байяр.

— Ваша причастность к последним похищениям людей. Где они и что с ними?

— Весьма деликатно с вашей стороны называть это похищением, но… Буду откровенен, я не похищал этих бедолаг.

— Тем не менее они пропали.

— Скажем так, исчезли.

— Значит, вы все же расправились с ними?

— Вы считаете, я подослал к ним киллеров? — личико Байяра смешливо сморщилось. — За кого же вы меня принимаете? Чтобы я — да на старости лет пускал кому-то кровь!

— Но все-таки вы помогли им исчезнуть? — Монг ощутил закипающее раздражение. Разговор напоминал некое шоу, где роль кошки и конферансье отводилась Байяру, ему же предоставляли роль попискивающего мышонка.

— Верно, помог, — Байяр сожалеюще развел руками. — У меня не оставалось выбора, мсье Монг. Эти парни провинились дважды — во-первых, отличившись чрезмерным любопытством, а во-вторых, намереваясь пренебречь таким святым правилом, как обет молчания.

— Они узнали, что на вашем острове незаконно добывается уран?

— Точно! Более того — тот же Кони умудрился пронюхать о моих последних поставках на Ближний Восток и отчего-то взбунтовался. Восточному террору давно уже мало взрывчатки с ипритом. Кое-чем я им помог, и вот этот прохвост за моей спиной начал вдруг крутить шашни с интерполом и даже попытался организовать встречу с прессой. Как я должен был, по вашему, реагировать?

— Во всяком случае вы не растерялись и отреагировали должным образом. Кони пропал, как и все те, что пропали задолго до него… — Впервые в голосе Монга прозвучало некоторое замешательство. — Надо признать, дельце это вы прокрутили блестяще.

— Интересуетесь подробностями?

— Ммм… Было бы, признаться, любопытно понять, каким образом вы его выкрали.

Исчезновение Кони в самом деле представлялось совершенно необъяснимым. Носителя мафиозных тайн стерегли денно и нощно несколько десятков людей. Детективы вились вокруг гостиницы, в которой он жил, а возле дверей номера бдительно прохаживались вооруженные автоматами полисмены. На Байяра готовилась настоящая облава, и козырной картой для следственных органов был этот самый Кони. И все-таки средь бела дня, практически на глазах у всех он пропал. Растворился в воздухе, как и предыдущие жертвы Байяра. Ни трупа, ни крови, никаких других следов. Все в точности повторяло прежние истории: пустующая комната, неубранная постель, поднос с чашкой недопитого чая или кофе.

— Да, с Кони вы осрамились! — Байяр довольно захохотал. — Впрочем, иначе и быть не могло. Готов держать пари, что вы там в участке мозги вывернули наизнанку, силясь отгадать, куда же подевался этот болтушка.

— Если вам удалось подкупить кого-либо из полицейских чинов… — начал было Монг, но Байяр перебил его.

— Я мог бы это сделать, но все было не так, мсье комиссар, совсем не так. В свои последние часы, так и быть, вы узнаете правду. Я даже познакомлю вас с человеком, сыгравшим ключевую роль во всех этих таинственных исчезновениях. Имя его широкой публике ни о чем не говорит, а между тем еще три-четыре года назад он с легкостью мог бы стать нобелевским лауреатом. По счастью, он оказался не столь тщеславен и согласился работать на меня… Вилли, пригласи сюда нашего милягу Горбика.

Телохранитель, отобравший у Монга револьвер, послушно кивнув, выскользнул за дверь. Байяр взглянул на комиссара с учительским снисхождением.

— Должен вас предупредить, Горбик не совсем обычный человек. Как у всякого гения, у него свои заскоки, но я с этим мирюсь. В конце концов, что такое человек без минусов? Ходячая мораль, от которой за версту веет тоской и скукой. А Горбик — фанат исследований. Он соревнуется ни много ни мало — с целым миром. И разного рода премии только стали бы для него веригами. Он уважает себя, и этого ему вполне достаточно. Все, в чем он нуждается, это кое-какие финансы и рабочий материал для некоторых экспериментов. Этим мы и подходим друг другу. Корпорация не отказывает ему ни в чем, он же разрабатывает комбинации, которые вашим пинкертонам не привидятся и в самых фантастических снах. Скажу откровенно, такой человек, как Горбик, для нашей корпорации — настоящая находка…

— Корпорации! — Монг фыркнул. — Скажите уж проще — мафии!

— Концерн, корпорация, клан или мафия — какая в сущности разница? — Байяр скривился. — Слова, комиссар, пустые слова! Все мы в конце концов занимаемся одним и тем же делом — потрошим и обманываем обывателя по мере своих сил и возможностей. Государство торгует оружием и собирает налоги, — аналогичными операциями промышляем и мы. Ваш товар — алкоголь, наш — наркотики. И если Британия продает, к примеру, какому-нибудь ЮАР партию гаубиц, то не вижу причин, почему бы ту же самую партию не сторговать кому-нибудь и мне? Снаряды, бронированные скоростные катера, трансурановое сырье — все это я готов поставить качественно и в срок не хуже государственных чинуш. И совершенно отказываюсь понимать, почему мой бизнес более аморален, нежели государственная торговля. Войны, как шли, так и идут, и всякая монополия, по моему мнению, является лишь глубочайшей мирской несправедливостью. Вот я и борюсь с этим, как могу. Такова жизнь, и если вы набиваете патронташ цветных, я помогаю белым. И наоборот… В этом смысле — и государство, и я — одинаково безнравственны.