Алекс Орлов - Взгляд из ночи

В двадцати часах лету от границы Северного района, совершая плановое патрулирование, на самом малом ходу двигался «старсейвер» «Сильвания-2».

Судно имело, более чем, внушительные размеры.

Тысяча семьсот сорок метров в длину и двести пятьдесят в ширину — таковы были его габариты.

Восемь палуб «Сильвании-2», несли на себе силовые установки и жилые комплексы, ремонтные доки и научные лаборатории, посадочные площадки для, более чем трехсот, различных судов и складские помещения, делающие полет «старсейвера» полностью автономным в течении нескольких лет.

Вокруг «старсейвера» ни на минуту не прекращалось движение и суета, мелких, словно мошки, кораблей.

Радарные станции, обслуживающие зонды с бригадами ремонтников, возвращающиеся с боевой учебы штурмовики, истребители и орбитальные бомбардировщики.

Посадочные боксы и площадки ежеминутно выпускали в космос и принимали обратно десятки судов. Их тут же заправляли, проводили тщательную диагностику оборудования и отправляли в хранилища, где, управляемый компьютером транспортер, устанавливал их, максимально экономя место.

В пунктах заправки, мимо которых следовал «старсейвер», к нему подходили космические буксиры, подвозя расходные материалы, топливо и продукты.

И снова продолжалось монотонное движение «Сильвании-2», поражающей взоры очевидцев и гарантирующей безопасность Федеральному сообществу.

Командир «Сильвании», адмирал Резерфорд, сидел в своем кабинете, внимательно проверяя донесения разведки и доклады хозяйственных служб.

Снова упоминалось о прерывании электроснабжения к двум орудийным башням. Это было уже третье подобное происшествие, случавшееся во время учебных стрельб. Да, новые суда, каким являлась «Сильвания-2», были куда лучше вооружены и защищены, чем их предшественники, первые «старсейверы». Однако, сложность конструкции и механизмов судна, приводила к достаточно частым сбоям. Чтобы не ставить судно на общую реконструкцию, адмирал крутился, как мог, и создал внештатную команду инженеров-ремонтников, которые исправляли огрехи строителей.

Пришлось поменять сотни километров силовых кабелей, изменить схемы их прокладки, заново отрегулировать подачу боеприпасов. Работы велись круглосуточно, однако у адмирала складывалось впечатление, что конца им так и не будет.

Несанкционированным работам мешали комиссии Финансового контроля, ревизоры-одиночки и просто дураки-начальники, однако, со временем, адмирал Резерфорд, уже научился обводить проверяющих вокруг пальца.

На «старсейвере» работало 20 тысяч человек, многие из которых были прикомандированными специалистами. Люди приезжали и уезжали, буксиры подвозили материалы и оборудование. Динамика движения средств и материальных ценностей, была настолько высока, что разобраться в ней мог не каждый.

Адмирал был честным человеком и шел на служебные проступки только потому, что был одним из немногих, кто сорок лет назад, выжил в кратковременном конфликте с эскадрой графа Морте. Резерфорд помнил, как «старсевер», на котором он, молодой лейтенант служил только три месяца, разваливался на куски, атакованный артиллерией вражеского флагмана.

Спасшихся было немного — единицы и среди них оказался лейтенант Резерфорд. Пройдя военный госпиталь и долгие восстановительные процедуры, Резерфорд вернулся в строй и стал фанатичным сторонником совершенствования судов Космического Флота.

— Сэр, полковник Китчен просит аудиенции. — Раздался из селектора голос секретаря, лейтенанта Флойда.

— Он уже в приемной?..

— Да, сэр, прямо предо мной… — Лейтенант специально уточнил это, чтобы адмирал не ляпнул, что нибудь, относительно персоны ревизора.

— Хорошо, пусть заходит. Я его приму…

Через несколько секунд ручка двери повернулась и на пороге возник Китчен, со своей неизменной полулыбочкой.

— Ну что, полковник, удалось вам раскопать, чего нибудь, страшненького?

— Привычно начал адмирал. — Присаживайтесь. Сигару?..

— Благодарю вас, сэр. Такие дорогие сигары можно расценить, как взятку должностному лицу.

— Короче, Китчен, давайте по-делу. А в виде взятки я могу дать вам, разбившийся в лепешку, САБС… А то привести его в порядок стоит дороже, чем купить новый. Списать его, я тоже не могу, сами знаете, почему. — И адмирал кисло улыбнулся, намекая на препоны чинимые ведомством полковника Китчена.

— Сэр, — полковник положил перед собой невзрачную серую папку, — в этой папке находятся неопровержимые улики. Пятнадцать миллионов кредитов потрачено на, неутвержденные Военным Казначейством, работы. — Полковник похлопал по папке и продолжил. — Конечно, в тюрьму вас за это не посадят. Вы, слишком, известный, во флотских кругах, человек, да и, я уверен, ни одного кредита вы не потратили на себя лично… Но, сэр, преступление — есть преступление… Эти перестройки на палубах, это самострой…