Любовь Пушкарева - Синто. Героев нет

Ее отец разорился, брат, пытаясь предотвратить разорение, нарушил закон, что-то намудрил с налогами. Многие так делают, многих ловят, наказывают, как правило, не слишком жестко. Но на его примере решили преподнести урок остальным, выслали с планеты на принудительные работы на астероид, отобрали остатки денег и повесили долг на семью. Теперь Илис почти половину жалования отчисляет государству. Но этого мало, если раньше к ней относились вполне сносно, поскольку нет дураков становиться врагом человека из богатой семьи, то после разорения начался кошмар – домогательства от старших и травля со стороны равных. Конечно, ей раньше завидовали – красивая, богатая, умная и действительно хороший летчик, теперь же мстили. Дошло до того, что пятеро негодяев попытались ее изнасиловать. Они вытащили ее из женской казармы, и сослуживицы позволили им это, она отчаянно сопротивлялась, и ее зверски избили. Илис потеряла сознание и очнулась уже в лазарете. Майор Дебюсси сказала, что она подоспела вовремя и разогнала подонков. Соврала она во спасение или сказала правду, Илис не знала, она была так избита, что ей было уже все равно. Насильники отделались гауптвахтой, их даже не понизили в звании, потому что их родители оставались богатыми и уважаемыми членами общества, хорошо хоть их отослали на другую базу. Все эти события – разорение, травля, избиение уложились в двухнедельный промежуток. Поправлялась Илис очень медленно: сломанное ребро проткнуло легкое, были разрывы селезенки. Через три недели ее выпустили из лазарета, и Дебюсси взяла над ней шефство. Илис почти оставили в покое, только стали называть «подстилкой». Майор Дебюсси любила женщин, молодых и красивых, но сволочью не была и ни к чему Илис не принуждала, но кто об этом знал? Илис же ненавидела всех: мужчин за то, что сначала отвешивали комплименты, а потом превратились в скотов, завистливых сослуживиц, предавших ее, и даже Дебюсси – за то, что та молчаливо ждет, когда же она сдастся. И самое ужасное в том, что уйти из армии она не может, у нее контракт, разорвать который нельзя из-за долга перед государством. Некуда деваться.

Я плакала вместе с ней, у меня не было слов утешения.

Когда до отлета тропезок осталось два дня, я пошла к Дебюсси.

– Я не могу спать, Илис стонет по ночам, я замучилась цыкать на нее, – сказала я майору. Она опустила глаза, но ничего не ответила.

– Майор, я знаю, вы честная и порядочная женщина, – продолжила я; она вскинула на меня глаза, готовясь сказать колкость, но я опередила ее: – Я знаю, что вы не хотите Илис зла, что вы защищаете ее, как можете. Но ей нельзя возвращаться.

Дебюсси задумалась.

– Да, синто, ты права, я не хочу ей зла. Я люблю эту девочку, – сказала она с вызовом после раздумий.

– Любите так, что готовы пожертвовать своими интересами ради нее, или так, что любым способом будете удерживать рядом с собой?

– Ты наглая тварь, – было мне ответом.

– Я ее друг, и вижу, что она в тупике, выход из которого – перебить всех или умереть самой. Если она опять вернется к тем же людям, в ту же ситуацию, то будет опасна. Если она не убьет себя, то нет гарантии, что она не попытается отомстить тем, кто ее сломал.

Дебюсси опять задумалась.

– У тебя есть план? – спросила она.

– Есть.

– Ну и?..

– Рассказывать сейчас ничего не буду. Нужно готовить летчиков, я одна не справляюсь.

– Интересно, кто поставит девчонку, год как из училища, на инструкторскую работу?

– Может и поставят… Спасибо вам, – сказала я на прощание.

В день отлета Илис слегла с высокой температурой. Диагноз оказался страшненьким – мутоксоплазмоз. Я, как выяснилось, была носителем, Илис, имея пониженный иммунитет, во время сна получала бóльшую дозу инфекции, чем остальные. Полковник Грево рвала и метала, называя меня мусорной кошкой. Дебюсси просто мрачно смотрела. Пришлось показать зубы и вызвать Грево на дуэль, но драка не состоялась. Полковник еще не выжила из ума, она извинялась долго и старательно, пока не начала закипать. Видя, что она уже готова взорваться я приняла извинения, едко поинтересовавшись, у всех ли летчиц такой низкий иммунитет или это следствие пребывания в лазарете? Грево сдержалась и ничего не ответила. Тропезки улетели вчетвером.

Илис быстро поставили на ноги, никакого мутоксоплазмоза у нее, естественно, не было; правда, пришлось ввести вакцину, чтобы выработались антитела. Внимание к мелочам – это то, что отличает профессионала от дилетанта, втолковывал нам дедушка Синоби.